За что в поселке Теплом оккупанты казнили пожилого человека

В год 75-летия Победы над фашистской Германией пресс-служба УФСБ России по Тульской области и редакция газеты «Тульские известия» продолжают публиковать на сайте издания уникальные документы о злодеяниях гитлеровцев на территории региона. Они призваны напомнить соотечественникам, и в первую очередь молодежи, о том, какое зло несли захватчики и их пособники гражданам нашей страны. Мы делаем это еще и для того, чтобы еще раз указать: виновниками преступлений в годы войны были не только эсэсовцы, но и военнослужащие вермахта, о чем часто «забывают». Совместный проект «Без срока давности» нацелен на то, чтобы школьники, студенты и представители других слоев общества знали имена (правда, известны они не все) жертв фашизма, даты и места их гибели – знали и помнили. В этот раз мы расскажем о том, что происходило зимой 1941-го в Тепло-Огаревском районе.

Алексей Кузьмич Пугачев. Так звали пожилого человека, погибшего от рук немецких солдат во время оккупации поселка Теплое Тульской области – точнее, фактически в последний день этой самой ненавистной оккупации. А произошло это 18 декабря 1941 года.

Некоторыми подробностями случившегося в беседе с сотрудником госбезопасности, происходившей в августе 1944 года, поделился уроженец этого же поселка Яков Бурмистров, 1878 года рождения. Яков Николаевич появился на свет в семье крестьян-середняков, считался малограмотным, в партии не состоял, был женат, трудился в колхозе. С 27 октября 1941-го по 18 декабря находился на оккупированной территории. Еще один источник информации о трагедии в Теплом – акт, составленный 20 августа 1944-го комиссией по установлению фактов злодеяний немецко-фашистских войск (в ее состав входили учительница Валентина Николаевна Дьяконова, секретарь сельсовета Анна Прокофьевна Истратова, колхозники Мария Семеновна Малышкина и уже названный нами Яков Бурмистров).

При сопоставлении документов картина вырисовывается следующая. Противник под ударами Красной Армии отступал с территории Тульской области. В ночь на 18 декабря 1941-го в дом Алексея Пугачева ворвалась группа немцев – они потребовали почистить для них картофель (впрочем, со слов жительницы Теплого Марии Малышкиной, немцы приехали в 10 часов утра). Это занятие нацисты считали для себя, по-видимому, и грязным, и трудозатратным, и нудным, а, возможно, вдобавок ко всему были очень голодными, уставшими и обозленными, – зачем, мол, им в такой нервозной боевой обстановке возиться с приготовлением еды, когда всегда можно привлечь для этого русское население? Тем более, вот она перед тобой – бесплатная и бесправная, бессловесная рабочая сила. Приказывай и подгоняй! И никого, в общем-то, не волновало, что перед ними стоял семидесятилетний старик. Кто сегодня знает, может, еще и смеялись между собой те фашисты: «Так бы скучал русский старик на печи, а мы ему быстро развлечение нашли». Но пожилой человек отказался выполнять «ответственное поручение» «новых хозяев». Отказ, конечно же, был моментально воспринят как саботаж, как сопротивление. А подобное, по убеждению нацистов, требовалось искоренять на захваченной местности, что называется, здесь и сейчас! 

И, действительно, расправа последовала незамедлительно. Двое солдат вермахта схватили Пугачева, силой вытащили «строптивого» хозяина из дома на улицу, повели куда-то на огороды, принадлежавшие жителям поселка Теплое Ермишиной и Захарову. Прошагали они метров 100-150. Немцы не стреляли, нет – они стали бить Пугачева то ли кухонным ножом, то ли – что вероятнее всего – штык-ножом. Яков Бурмистров утверждал, что гитлеровцы нанесли своей жертве аж двенадцать ножевых ран: как будто нарочно долго мучили, издевались... Это, конечно же, страшно читать, но мы должны знать почерк жестокого врага: эти двое солдат вермахта наносили беззащитному старику удары в шею, спину, глаз, грудь. После столь суровой казни садисты в немецкой военной форме вернулись в дом Пугачева, а труп так и остался лежать на заснеженных огородах. И в ту же ночь части Красной Армии изгнали врага из Теплого – увы, не дожил Алексей Кузьмич до освобождения родного поселка, но зато дал понять врагу, что не так-то просто заставить советских граждан покориться. Как знать, может, у кого-то из оккупантов в тот день сверкнула в голове мысль: «Мы стреляем в красноармейцев и режем мирное население, сжигаем русские деревни и – при этом отступаем. Ради чего все это?» А утром 19 декабря 1941 года тело несчастного старика обнаружила его жена Дарья Васильевна...