Бунин. Между скитаниями

Софья МЕДВЕДЕВА,
Андрей ЖИЗЛОВ
Геннадий ПОЛЯКОВ

Небольшое красное кирпичное здание на улице Тургенева, 47, в Ефремове – единственный в России сохранившийся мемориальный дом, в котором собиралось все невероятно талантливое и жизнерадостное семейство Буниных, за исключением отца.

Последний дом
Этот дом стал последним семейным гнездом для Буниных перед Октябрьской революцией. Сюда первый русский лауреат Нобелевской премии Иван Алексеевич Бунин приезжал с 1906 по 1917 год.
Однако впервые Бунин побывал в Ефремове еще в конце XIX века: тогда он, охваченный юношеским порывом, решил съездить в гости ко Льву Толстому в Ясную Поляну. Доскакал на лошади до Ефремова, а здесь решил дать передышку и себе, и ей. Проснувшись наутро, сам испугался собственной смелости и вернулся домой.
Писатель с теплотой вспоминал о ефремовском доме, говорил, что здесь он находит отдых после долгих скитаний. Здесь у него была своя небольшая комната и стол, за которым он работал. Небольшой кирпичный особняк с маленьким двориком внутри принадлежал брату писателя Евгению Алексеевичу Бунину, он купил его в 1906 году у помещика Шорина. До этого семья ютилась в доме на Дворянской улице (ныне – Карла Маркса), после того как бежала от крестьянской революции в Огневке.
В новой усадьбе последние годы жизни провела мать писателя Людмила Александровна. Она умерла в середине июля 1910 года.
Последний раз Иван Бунин приехал в Ефремов в конце октября 1917 года из Васильевского (Глотово). Переночевав в доме у брата и сделав некоторые покупки в городе вместе с Евгением, писатель навсегда уехал. «Светлый, прохладный, по свету похожий на летний день... оглянулся – нежно и грустно защемило сердце – там в роще лежит мама, которая так просила не забывать ее могилу», – записал в те дни Иван Алексеевич в дневнике.
В городе писателя почитают. В доме на Тургеневской сейчас расположен дом-музей писателя, где можно окунуться в атмосферу жизни первой четверти XX века. Одним из инициаторов создания музея был племянник Ивана Алексеевича, сын его сестры Марии Николай Ласкаржевский. Большую часть вещей, принадлежавших Буниным, представленных ныне в экспозиции музея, передал именно он еще в начале семидесятых. По крупицам, с любовью собиралась экспозиция музея научным сотрудником Зинаидой Андреевой и директором Светланой Ивановой. Внутренняя планировка дома, расположение и название комнат воспроизводились по воспоминаниям Ласкаржевского: холл, кабинет, две гостиные, столовая и комната матери. Он же указал и место захоронения матери Бунина – на старом городском кладбище, к тому времени от него уже ничего не осталось.

Ревность к России
В долгом жизненном пути Бунина, протянувшемся от Александра II до Никиты Хрущева, было столько событий, что и подступаешь к его биографии и литературному наследию с особой меркой. Да что говорить – он и был всегда наособицу, всегда шел по своему пути.
Не так уж много в русской литературе случаев, когда и стихи, и проза удавались одному автору на равновысоком уровне. По гамбургскому счету таких писателей всего трое – Лермонтов, Тургенев и Бунин. Особняком стоит Гоголь – он хоть и не писал стихов, но проза у него поэтическая, и недаром «Мертвые души» по жанру не роман, а поэма. А рядом с ним – пожалуй, Шолохов. Вот и все.
Молодой Бунин – это именно поэт, хотя в тот же период написаны и «Антоновские яблоки», и «На край света», и «Деревенский эскиз». Но, начиная с первых опубликованных стихов на смерть кумира читающей молодежи Семена Надсона, продолжая переводом «Песни о Гайавате» и сборником «Листопад», он не мог рассчитывать на известность. Бунин всегда был в тени блестящих прозаиков того времени – Чехова, Горького, Куприна, Андреева. Тот же «Листопад» годами не удавалось распродать, даже с солидной скидкой. И это вовсе не говорило о том, что Бунин – слабый поэт. Нет, он был хорош, имел свой язык, но следовал русской поэтической традиции – любимому с детства Пушкину, Тютчеву, Фету. А между тем в конце XIX – начале XX века наступало время модернизма в русской поэзии. Умами и сердцами читающей стихи публики уже овладели символисты.
И то, что Бунин сосредоточился в прозе не на зарисовках, а на социальной жизни, обессмертило и его стихи. Тем более что его новеллы всегда будто пронизаны капиллярами, в которых пульсирует поэтический ток. Ведь написанная в 1909 году на ефремовских впечатлениях повесть «Деревня» о невеселой жизни братьев Красовых, да и всего среднерусского села, не уступает в художественности его ранним произведениям. В ней бесстрастно, однако удивительно точно выписана трагическая жизнь русского мужика, который никак не найдет счастья. Да и есть ли оно для него – это счастье?
Та же пресность – и в русской уездной жизни. Встречая 1906 год в Ефремове, Бунин написал рассказ «Чаша жизни». Именно город на Красивой Мече стал для него прототипом Стрелецка, где живут Александра Васильевна, ее муж и его давний соперник. И никто из них не счастлив, и жизнь каждого кончается таким безвыходным финалом, что становится жутко. А «Суходол», а «Господин из Сан-Франциско», а «Легкое дыхание»? Проза Бунина – галерея абсолютно русских типов разных возрастов, сословий и достатка, но все они будто идут по пути, который изначально ничем хорошим не может закончиться. Учитывая, какая полемика вспыхнула вокруг этой социальной прозы Бунина, он в своем взгляде не ошибся. И революция, всю ненависть к которой он излил в «Окаянных днях», была неизбежной. И Бунин, как настоящий поэт, это дрожание воздуха, которым дышала Россия, уловил.
Конечно, оторванность от русской жизни была его трагедией. Однако написанные во Франции «Темные аллеи» и «Жизнь Арсеньева» – шедевральные вещи, удивительные в их поэтичности, лирической и жизненной достоверности. И какой бы ни была политизированной Нобелевская премия, разве кто-то скажет, что Бунин получил ее в 1933 году не по достоинству?
Сложный, порой желчный, не жалевший критики для литераторов-современников, он тем не менее своей точки зрения не скрывал. Бунин жестоко ревновал свою Россию к коммунистической партии. Но в начале 40-х, когда была оккупирована Франция, когда под угрозой был Советский Союз, и думать не хотел о том, чтобы сотрудничать с немцами – хотя болел и жестоко голодал. Да он ведь и гражданства Франции не принял – так и прожил с эмигрантским паспортом. После войны к Бунину приезжал Константин Симонов, разговаривал с ним о возможном возвращении в СССР. Иван Алексеевич был не против вернуться, но его смущал и возраст, и одиночество: почти никого из знакомых по старой России там уже не осталось… Увы, Бунин вернулся в Россию только в книгах – всего через пару лет после смерти в 1953 году его начали активно издавать в Советском Союзе.