Корни неудачи

Если сравнить результаты прошлого и нынешнего лета, то картина сложится удручающая: по подавляющему большинству предметов процент «двоек» стал выше. По истории, биологии, информатике – примерно на 7 процентов, по обществознанию – на 3 процента, по литературе – на 2,7... Даже по математике, обязательному экзамену, к которому весь год целенаправленно готовят в школе, «неудов» почти вдвое больше – 15 процентов против 8 год назад! Почему так происходит? Об этом мы спросили преподавателей средней школы и вуза.

Мест – много,
нас – мало
Михаил Архипов, доцент кафедры информационных технологий ТГПУ имени Л. Н. Толстого, о ЕГЭ знает почти все: с 2004 года участвует в его проведении. Сейчас он – член предметной комиссии по математике. Михаил Евгеньевич смеется:
– Ну да, мы все какой-то сенсации ждем. Что собрались-де учителя на съезд и сказали: давайте детей учить перестанем! И все «за» проголосовали. Но ведь такого не было, конечно.
У Архипова объяснение простое и четкое, как у настоящего математика:
– По телевидению и Интернету целый год шла информация о том, что выпускников школ мало, а мест в вузах много. Все встало с ног на голову. Если раньше институты думали, брать – не брать студента с теми или иными баллами, то теперь школьник прикидывает: пойти – не пойти в такой-то вуз, меня тут вроде не очень хорошо встретили. А университет уж и так и этак старается абитуриентов завлечь, иначе просто бюджетные места не заполнит.
Понимая все это, ребята просто расслабились. Им показалось, что шапками тест закидают. А оставшись с ним «наедине», растерялись, запаниковали. И не закидали.
– Я сужу по тем школьникам, которые ходили на подготовительные курсы, – говорит Архипов. – Обычно домашнее задание не делают единицы, а тут почти никто из группы не готовился. Зачем напрягаться – так возьмут!..
Купи диплом
в рассрочку
Версия насчет неудавшегося «шапкозакидательства», какой бы логичной ни была, все же лежит на поверхности. Но проблема куда более глубокая и комплексная. Так считает учитель математики тульской школы № 41 Галина Полянцева со стажем более 25 лет.
– Когда я начинала работать,  учила  школьников, чьи родители   появились на свет в 50–60-х годах. Эти люди росли в стране, где образование ценилось и  его нужно было добывать умом, трудом, и они такую мысль внушили и детям, – размышляет Галина Александровна. – Сейчас мои ученики – сыновья и дочери тех, кто пережил «лихие девяностые». А ведь тогда многие образованные люди оказались невостребованными, потерянными. И зачем сейчас, рассуждают они, моим детям над книжками корпеть, в вуз стремиться, если у меня за душой ни гроша, а мой сосед Вася, который еле-еле ПТУ закончил, во-он как хорошо живет? И такой менталитет еще долго будет давать о себе знать.
Вряд ли кто-то станет спорить с тем, что большинство наших современников исповедуют культ денег. Отсюда, по мнению Полянцевой, тот факт, что родители все меньше времени проводят с детьми и все больше – на работе, стараясь добыть побольше заветных бумажек. «Ребенок сыт-одет-обут – и то хорошо, а в институте, если средства будут, я его выучу». Галина Александровна, грустно усмехаясь, называет современное платное обучение в вузе «купи диплом в рассрочку» и говорит о полной девальвации высшего образования.
Задачка про пиво
Еще один фактор, снижающий учебную мотивацию детей, – Интернет. И тут не стоит обвинять Полянцеву в ретроградстве: она руководит Тульской городской ассоциацией учителей дистанционного обучения и может с ходу назвать вам пяток сайтов, где вы найдете самые интересные математические задания. Но дети, по ее словам, используют Сеть не для учебы, а для того, чтобы поскорее от нее отделаться.
– Сейчас там можно найти решение практически любой задачи из учебника и совсем необязательно делать хоть какие-то телодвижения, чтобы выполнить домашнюю работу, – вздыхает Галина Александровна.
Но, быть может, проблема еще и в педагогах, которые просто не умеют правильно использовать возможности «виртуального мира»? И даже больше – зациклившись на учебнике, не ищут новые формы и методы работы с детьми, чтобы вновь зажечь их интерес?
– Раньше мы работали с сайтами: я подсказывала, где найти необычные задачи, ребята их решали, если нужно – консультировались со мной, – говорит Полянцева. – С нынешними одиннадцатиклассниками тоже попробовала, но они никакого интереса не проявили. Силой я их не могу заставить. И вообще, с развлечениями важно не переборщить. Вот, например, на одном портале встретила задачу: «Банка пива стоит столько-то. Сколько денег понадобится компании, которая едет на пикник, если в ящике столько-то банок?..» Ну и так далее. Может быть, это и приближенная к жизни задача, но такого в учебнике быть не должно.
Никто в школах не отменял недели математики, КВНы, всероссийские конкурсы типа «Кенгуру»…
– Элементы шоу есть. Но наша задача – все-таки не развлекать, а учить. И учеба, как ни крути, – труд. Ребята этого не понимают, – вздыхает Полянцева.
Что дальше?
– Вот увидите, на следующий год результат ЕГЭ будет гораздо лучше, – говорит Михаил Архипов. – Ко мне на курсы ходят и десятиклассники. Они совершенно другие. Потому что знают, что их много, а мест мало. Таких заставлять не надо – они сами борются за знания.
Это решение той самой, лежащей на поверхности, проблемы. А как быть с другими, теми, что скрываются глубже? Ответить на этот вопрос наши собеседники затрудняются – слишком уж он сложен даже для целого государства.
Татьяна МОТОРИНА
Фото Геннадия ПОЛЯКОВА