Любить Родину

 Никита ГАРАДЖА,
заместитель генерального директора
ФКП «Алексинский химический комбинат»

Как ни странно, крайне легкомысленное отношение к выборам у нас сформировалось именно тогда, когда мы стали строить демократическое государство, вопрос о власти в котором решается посредством свободного волеизъявления граждан. И напротив, в государстве, в котором, как мы думаем, выборы ничего не решали – Советском Союзе, мы видим более чем серьезное отношение к этой высшей форме проявления народовластия. В чем причины этого странного явления?

Есть мнение, что демократический процесс исчерпывается соблюдением избирательных процедур. Это мнение укреплялось в сознании российских граждан в течение последних двадцати лет и находило горячую поддержку у наших западных партнеров. Нам говорили о том, что выборы – это исключительно то, что происходит в день голосования. Что волеизъявление – не более чем момент принятия решения у избирательных урн. А наша главная проблема заключается в неумении правильно организовать чистоту и прозрачность политического процесса.
Российскую демократию не случайно называли молодой и недостаточно развитой. Глубинный смысл этих характеристик – сужение пространства русской политической культуры до исторического минимума: в этой логике все то, что было в нашей многовековой истории до 1991 года, радикально противоречит принципам подлинной демократии в ее западном понимании, а значит – не имеет ценности. Разрыв смыслов, демонстрация неукорененности демократии на почве отечественных политических традиций должны были блокировать суверенное право России на самостоятельное мнение в вопросе о власти.
Более того, политическая культура русского народа подверглась беспрецедентной дискредитации – через очернение ее великих исторических деятелей, замалчивание бесспорных достижений в сфере государственного строительства и социокультурного творчества. Нашему волеизъявлению два десятилетия подряд давали снисходительную оценку: «в целом выборы прошли нормально, наблюдатели зафиксировали незначительные нарушения». Так со стороны «международного сообщества» до поры до времени утверждалась условная легитимность власти у народа с более чем тысячелетней историей государственности.
Когда волеизъявление признается в качестве такового только при наличии положительного заключения экспертной группы за пределами страны, – это не суверенный выбор. А уж если мы знаем, что «страна происхождения» этой группы – так называемые развитые демократии или западный мир, то зависимость от ее мнения, как показывает практика, приводит в лучшем случае к колониальной зависимости, в худшем – к краху государственности. Наша боль и страдание – братская Украина – погружена во мрак гражданской войны тонкими профессионалами политических технологий, цинично назвавшими процедуру передачи власти в руки боевиков – ЕВРО-майданом.  Иначе говоря, источник сегодняшнего суверенитета Украины не скрывается и, как мы убеждаемся, гарантирует только одно – разрушение и национальную катастрофу. Россия в отличие от Украины опирается на собственные демократические традиции, имеющие глубокие корни в отечественной политической культуре.
Мы должны понимать, что стандарт народовластия не может быть уподоблен палате мер и весов в Париже. И наша Конституция прямо говорит об этом: «Носителем суверенитета и единственным источником власти в Российской Федерации является ее многонациональный народ». Более того, мы знаем, что свое «право» на утверждение демократических ценностей Запад реализует исключительно с помощью крылатых ракет. Кровавая расправа над легитимным главой Ливийского государства на глазах у всего мира – это ли стандарт демократии?
Демократические процедуры – не более чем форма выражения гражданского самоопределения по вопросу о власти, которую нельзя путать с их содержанием. Советские люди считали своим долгом в день выборов прийти на избирательные участки и проголосовать не столько для того, чтобы отдать свой голос за конкретных кандидатов из списка КПСС и беспартийных, сколько для того, чтобы выразить свое отношение к государству, которому верили и которое поддерживали. Единство идейного содержания того общества, как мы убедились, оказалось очень хрупким и рассыпалось в тот момент, когда под сомнение была поставлена легитимность выражения народного волеизъявления. Враг знал слабые места советской системы и бил в них целенаправленно.
Сегодня мы живем в сложно организованном обществе, которое признает право своих членов на свободу выбора. Эта свобода обеспечивается всей полнотой гражданских прав, гарантированных Конституцией РФ. И, как это уже было на рубеже 80-х и 90-х годов, оппоненты России, не утруждая себя даже изобретением велосипеда, наносят удар все по тому же месту – они подвергают сомнению легитимность наших процедур волеизъявления, превращая их в краеугольной камень русской политической системы. Если нельзя повлиять на выбор российского народа, то можно попытаться убедить его в том, что этот выбор нелегитимен в силу нарушения процедур. Именно поэтому Запад нас так упорно приучал к мысли о том, что демократический процесс – это прежде всего процедура.
Между тем смысл демократического процесса – в праве на суверенный выбор. А это значит, что оно реализуется исключительно в форме индивидуально ответственного решения гражданина. И этот выбор совершается не на пороге избирательного участка: его содержание определяется гражданской ответственностью за прошлое и будущее своей страны, за землю, на которой живешь и работаешь, за общую историю и ценности, которые надо бережно хранить и защищать.
Каждая эпоха рождает своих героев, которые даже своим поражением гарантируют будущую победу. Если в груди ливийского подростка бьется бесстрашное сердце Каддафи – это победа. Если мы не дадим разорвать все то, что связывает нас общей судьбой с нашими героическими предками, с друзьями России по всему миру, верящими в ее великое историческое предназначение и в нас, наследников древней и могучей государственности, – это победа. В этом, а не в бесконечном резонерстве и бесплодной критике политической системы заключается любовь к Родине.