Уголь Вегнера

«1982 год, мне исполнилось 29 лет, я работал в ту пору на заводе РТО в Щекине и стоял в так называемой цеховой очереди на квартиру – и был в ней первым. Но потом коллектив почему-то стал возмущаться текущим положением дел и предложил сделать общезаводскую очередь на жилье – и тогда я в ней стал аж 62-м. Перспектива так себе. И тут мой друг-горняк говорит: «Саш, а пойдем к нам на шахту». И я согласился», – с этих слов начал общение с нашей репортерской группой житель щекинского поселка Огаревка Александр Вегнер, к которому мы заглянули в рамках редакционного проекта «Шахтерская слава». Напомним его цель: рассказать о шахтах, которые существовали на территории региона, и о людях, связавших свою судьбу с добычей угля.

«Мама родная! Зачем я здесь?»

Как мы узнали о Вегнере? Остановились в Огаревке у заколоченного ларька с вывеской «Овощи». Присмотрелись – а на ней надписи времен Советского Союза: «Минуглепром СССР», «Тулауголь», «ОРС «Щекинуголь». Ого, вот так лавчонка. 

А пока фотографировали ее, какая-то жительница поинтересовалась, кто мы и зачем здесь. «А, так я вам могу предложить заглянуть в гости к нашему знатному горняку Александру Эдуардовичу Вегнеру», – порекомендовала отзывчивая женщина и указала его дом.

– Как я оказался первый раз под землей? – задается вопросом собеседник и сам же дает на него ответ. – Проходил стажировку, спустился вниз и направился туда, где непосредственно добывают уголь. Называется это место лава. Заглянул – а там пыль, грохот, еле видно, что тебя окружает, какие-то калмыжки падают. Первая мысль: «Мама родная! Зачем я здесь?» Знаете, обуревал даже не страх, а непонимание, что происходит. А после настолько привык, что теперь убежден: лучшая моя работа – именно на шахте, которой я посвятил почти двенадцать лет, хотя был прежде и водителем, и газорезчиком. Мне сразу объяснили основные шахтерские истины: знай свое рабочее место и не суйся туда, куда не надо. А работа тяжелая – нередко приходилось трудиться на коленках, в грязи. А под землей холодновато, температура плюс четыре. Уволился лишь тогда, когда после развала СССР начались забастовки горняков. Я был ответственным человеком, хотел трудиться, а вот коллеги опустили руки и работу совсем забросили. Подумал, пришел в отдел кадров и написал заявление об уходе.

Черный свитер не отмоешь добела

Александр Эдуардович вспоминает: порой перед коллективом ставили план добыть в сутки тысячу тонн угля. Шахтеры настолько ответственно относились к заданию, что порой даже не успевали пообедать под землей – «тормозок» съедали на ходу уже после смены. А являлись горняки домой в настолько грязной одежде, что жены не могли до конца отстирать свитера. Вегнер улыбался и командовал супруге: «Да брось, тут до утра стирать можно – и все равно полностью чистым не станет».

Александр Вегнер работал на шахте № 9 «Липковская» в Киреевском районе. Его неразлучные «друзья» – отбойный молоток и лопата. Говорит, под землей ходили всегда в сапогах, хотя бывали лавы сухие, без воды. А случалось, такой плывун (сырой песок) хлынет, что хоть ты в обуви, хоть босиком – беги как можно быстрее, иначе и засосет, и с головой накроет! Однажды всего за пятнадцать минут плывун заполнил приличную подземную выработку. Профессия шахтер – во многом опасная. Если кто-нибудь заглянет в отработанный участок без вентиляции, чтобы, скажем, припрятать там инструмент, то может погибнуть, надышавшись углекислого газа, который скапливается у земли. Нагнулся, вдохнул и – все… Другой эпизод: кто-то из руководства шахты спустился под землю, зацепился самоспасателем (так называют средство индивидуальной защиты органов дыхания горнорабочих при подземных авариях) за комбайн, добывающий уголь, – и попал в шнек: после этого от человека мало что остается.

И во сне работал

– Работа наша считалась престижной – давали путевки на отдых в Литве, в застойные времена чистыми на руки получал по 480-500 рублей. Это если выполнил план. А не выполнил – 320. Даже поднакопил около 4000 рублей, при этом безболезненно для себя – не было такого, чтобы я экономил на еде, – улыбается бывший горнорабочий очистного забоя. – Для сравнения: на заводе РТО платили 110. А как наша семья с немецкой фамилией оказалась в Тульской области? Просто сюда во время войны отца сослали.

Справка

Эдуард Эдуардович Вегнер, 1914 г.р., уроженец с. Сусаненталь Подлесновского района Саратовской области, в сентябре 1941-го как лицо немецкой национальности выселен из Саратовской в Кемеровскую область, откуда мобилизован в трудовую армию и работал: с января по ноябрь 1942 года – на строительстве железных дорог в Новосибирской и Иркутской областях, с ноября 1942-го по ноябрь 1945-го – в угольной промышленности Тульской области. Состоял на учете в органах МВД СССР в Тульской области с ноября 1945 года до 17.01.1956. Реабилитирован 22.02.2007.

Александр Эдуардович Вегнер,1953 г.р., уроженец пос. Новая Огаревка Щекинского района, вместе с отцом находился на спецпоселении. Реабилитирован 23.03.2010 (по материалам сайта ru.openlist.wiki).

Хранились когда-то в домашнем архиве Александра Эдуардовича фото шахтерских времен, да детвора запрятала их под кровать – а там на снимки капала вода из системы отопления. Так все и пропали.

– А работа в шахте мне еще долго снилась после увольнения, – добавил собеседник. – Коллектив был таким сплоченным!

Схема расположения щекинских шахт в 1963 году (из фондов райархива)

Сергей МИТРОФАНОВ

Геннадий ПОЛЯКОВ