Общество

15:01, 19 сентября 2019

Жизнь в разном цвете

Разные лица – разные традиции: городское пространство «Искра» в Туле на день трансформировалось в «Национальный квартал» – так был назван фестиваль, приуроченный к Дню Тульской области. Впрочем, «Искра» в минувшие выходные одновременно претендовала и на статус одной общей кухни народов Земли, и на звание всемирных подмостков...
Арсений АБУШОВ
Елена КУЗНЕЦОВА

Тула далека, Тула рядом
– Теперь даже Камбоджа стала гораздо ближе тулякам, – заметил с улыбкой кто-то из гостей фестиваля, остановившись у павильона кхмеров.
– Камбоджа стала в Туле заметнее, – пошутили в ответ гости из Азии.
Из шестерых камбоджийцев, участвующих в празднике, пионером из Индокитая был Оюр Конткеа. Шесть лет назад бойкий паренек-подросток поступил в ТулГУ по контракту на медицинский факультет. Правда, сначала ему пришлось отучиться на подготовительном курсе: осваивал непростую русскую речь. Тогда даже слова «да» и «нет» с трудом давались. Сегодня лингвистический багаж позволяет без каких-либо сложностей представлять тулякам культуру своей родины.
– Вот это – статуя Будды, а это – макет главной достопримечательности моей страны – храм Ангкор-Ват, – посвященный богу Вишну. Здесь снимали фильм про Лару Крофт, – демонстрирует Оюр, сопровождая комментариями выставленные на столе артефакты. – А вот про украшения пусть девчонки рассказывают.
– Это настоящее золото. Но есть что-то и из простого металла. Мы и сами с ходу не отличим, что из чего сделано, – перебирая груду поясов, браслетов и колец, говорит Лим Соклеанг. Она и ее подруга Лим Дален только второй год в Туле, а потому им пока частенько нужна помощь старшего товарища по преодолению трудностей перевода.
– Язык ваш очень сложный, но очень интересный! – хором извиняются девушки.
– А в России нравится? После обучения здесь останетесь или на родину вернетесь?
– Домой, конечно! – смеются обе Лим. Правда, звучат их уверения совсем неубедительно.
– А вдруг замуж получится здесь выйти?
– Ой, нет! Мама сказала: «Нет!» – со смехом отзывается Лим Долен, заливаясь краской и в смущении прикрывая лицо ладонями. Подруга весело кивает в знак согласия, мол, и ее родители так же говорят.
– А чем угощаете? – интересуются прохожие.
– Национальным блюдом амок, – отвечает Оюр Конткеа.
– Памятуя о новелле Стефана Цвейга и о том, что психическое заболевание так называется, становится жутковато, – пошутил кто-то из посетителей камбоджийского павильона.
Однако из дальнейшего разговора выясняется, что все страхи напрасны. И даже традиционных для кхмерской кухни водяных тараканов, сушеных куколок бабочек и жареных сверчков в этом блюде не оказалось.
– Дома мы обязательно все это добавили бы, но в России обходимся рисом, листьями салата, мясом, – лукаво подбадривает Оюр.
– Это вкусно, попробуйте, – подхватывает неожиданно присоединившийся к беседе буддистский монах Ван Кна.
– Я в России на политолога оту­чился. Сейчас поступил на 1 курс магистратуры, – хоть и с сильным акцентом, но вполне разборчиво говорит Ван Кна. А на вопрос, зачем монаху российское образование политолога, тот отвечает, что, получив диплом здесь, на родине он станет настоятелем монастыря.
– Я бы, может, и остался у вас. Мне здесь все очень нравится, кроме погоды. Такие холода переживать – настоящее испытание для меня, – без всякой иронии замечает парень.

Жить, танцуя!
Может быть, и согласилась бы с камбоджийцем испанка Валерия Техеро Навас, да только у той есть универсальный способ согреться – фламенко. Те замысловатые па, что выделывала уроженка Кордовы на сцене Тулы, заставляли публику то с замиранием сердца и раскрыв рот следить за ними, то приплясывать в стремлении повторить их.
– Фламенко – это душа Испании. Это то, что каждый испанец впитывает с молоком матери. Это стиль жизни! Нет… Это – сама жизнь! – экспрессивно заключает актриса театра Palacio Luna. В Туле Валерия участвует в Международном фестивале молодежных театров GingerFest, а когда узнала про национальный проект – не смогла обойти его стороной.
– Я последнее время так много читаю про Россию, потому что влюбилась в вашу страну. И мне кажется очень важным дружить народами, преодолевая всякие границы, – заключила танцовщица.
Преодолевать границы оказалось совсем несложно. С барьерами – в первую очередь языковыми – столкнуться пришлось, еще только пытаясь завести разговор с Валерией. Как оказалось, гостья не владеет иными языками, кроме родного. Зато ее коллега легко управляется с международным. Так что разговор передавался по цепочке: с русского – на английский, с английского – на испанский, а затем – в обратном направлении. В итоге довольны остались все.
Испанки, которых совсем немного было на празднике, буквально потерялись в одной из самых многочисленных групп фестиваля. Мужчины – в шелковых халатах, расшитых золотыми нитями; под стать им и женщины – в ярких искрящихся и струящихся платьях с воздушными ажурными рукавами, дети в нарядах, не отличающихся от взрослых, – это татарская диаспора представляет свои обычаи и обряды.
– Хотим, чтобы люди знали: мы есть и у нас свои традиции – хлебосольные, яркие, шумные, радость несущие, – наперебой говорят несколько женщин, одетых в национальные татарские костюмы. В этом шумном скоплении людей слышна и татарская речь.

Пир на весь мир
Впрочем, на каких только языках тут только не говорили! Русская Ольга Залдая четыре десятка лет замужем за молдаванином, а потому и язык молдавский уже знает, и традиции с обычаями этой страны ей хорошо знакомы.
– У русских второй хлеб – картофель, а у молдаван – мамалыга – густая каша из кукурузной муки. Ее не ложками едят, и не ножом режут, а ниткой, – раскрывает секреты национальной кулинарии Ольга Викторовна.
– А вы мимо нас не проходите, – зазывает гостей Алексей Абдулов: туляк по месту рождения, азербайджанец по национальности. В оружейной столице России семья молодого человека давно обосновалась: как говорит Алексей, у него и родственников уже душа русская, но традиции, обычаи и язык родины Абдуловы чтят и по сей день.
– Мы дома на азербайджанском разговариваем. Да и стараемся как можно чаще ездить на родину. Ну и, конечно, готовим национальные блюда постоянно. Вот и на празднике угощаем долмой, шах-пловом – это рис с мясом и сухофруктами, который находится внутри короны из теста. А это фесели – сладкий хлеб, кутабы – лепешка с травами, брынза, пахлава, чурек – кажется, перечислениям предлагаемых на дегустацию Алексеем блюд несть числа.
Совсем иначе выглядит традиционный шаббатний – субботний – стол евреев. Впрочем, так он только называется. Праздничная трапеза на самом деле начинается в пятницу вечером.
– Обязательно читается благословение на пищу и вино. Заранее женщины готовят специальный хлеб – халы, – пояснила Елена Фельдман, руководитель центра дневного пребывания для пожилых людей. – По разным случаям на столе появляется то или иное блюдо: маца на Песах, треугольные сладкие пирожки ументаши на Пурим – это праздник в память о спасении евреев, живших на территории Древней Персии, бейгл – хлеб в виде кольца с отверстием в центре – на праздник дарования торы Шавуот.
Евреи и армяне, азербайджанцы и молдаване, татары и вьетнамцы, русские и узбеки, турк­мены и грузины: пир получился действительно на весь мир. А сам фестиваль – это калейдоскоп, элементами которого стали обряды и обычаи, национальные яства, народные песни и танцы, культурные традиции людей из разных уголков земли, так или иначе оказавшихся в Тульской области. Быть не просто терпимее к людям разных национальностей, а жить в мире и взаимоуважении, невзирая на национальности, – такова идея «Национального квартала». И здесь, на этой площадке, никто ничего не делил, а только разделял: одну сцену, одну общую площадь «Искры», один город, одну область, одну страну.
0 комментариев
, чтобы оставить комментарий

Ранее на тему

На эту же тему