Отец и сын Бухи: два взгляда на искусство

Необычная выставка, объединившая работы двух маститых художников – отца и сына, продлится в Туле до конца недели.

  

Идея проведения совместной выставки работ Арона и Феликса Бухов родилась спонтанно. Коллекционер, приобретший последние полотна Арона Буха, созданные незадолго до смерти художника, предоставил подборку для выставки в Туле. Пространства городского выставочного зала с лихвой хватило бы, чтобы разместить куда больше двух десятков картин мастера, и организаторы обратились к его сыну…

- Для меня было очень важным, что будут выставлены именно эти работы отца, - рассказывает Феликс Бух. - Они стоят особняком. Эти картины отец писал уже, не вставая с постели. Практически все графические работы он создавал, нанося мазки не кистью, а пальцами. К тому времени он уже плохо видел, но до последнего работал. Я подавал ему холст и краски, и он писал. Больше отец уже не встал…

Я очень хотел показать эти работы широкой публике. Но картин мало: около двадцати – из частной коллекции, еще пять – из фондов Тульского музейного объединения. Пространство галереи требовало большего. И мне предложили создать проект, где наши с отцом работы могли бы «вести диалог» - он в живописи, я в мозаике. Вместе с организаторами мы отобрали более 70 работ в моей мастерской, и выставка, на мой взгляд, от такого решения не просто расширилась, а стала объемнее, интереснее. Два материала. Два автора. Два совершенно разных взгляда на мир.

- Вы с отцом прежде выставлялись вместе?

- Когда-то у нас были выставки в Москве. Но те работы Арона Буха, которые представлены в Туле, практически никто до сих пор не видел.

В следующем году исполнится сто лет со дня рождения моего отца, будут, конечно, выставки – в столице и не только. Его работы и прежде выставлялись в разных музеях по всему миру. Но вот эти – самые последние, впервые увидел именно тульский зритель.

- Работы отца и сына, представленные в Туле, тематически что-то объединяет?

- Я думал над этим. Наверное, правильнее всего сказать, что объединяет их, как и нас с отцом в жизни, жажда творчества. Я ведь тоже не молод – уже 74 года. И, как отец мой до последнего работал, так и я расставаться с искусством не собираюсь. Можно сказать, мы оба посвятили жизнь искусству. Он – живописи, а я мозаике.

- В искусство вы пришли благодаря отцу или вопреки, и тяжело ли было двум творческим личностям под одной крышей?

- Мой приход в искусство связан, скорее с другими художниками, чем с отцом. А еще с музыкой связан, с поэзией. И очень во многом – с Библией.

В жизни мы с отцом всегда спорили о том, что такое искусство?

Его живопись это – радость, веселье, выражение красоты. У меня более глубокое состояние.

Можно сказать, что я – художник, задумавшийся над тем, что происходит в жизни. А он – певец этой жизни, существующий и творящий в самой гуще. Он будто в лесу, и радуется красоте природы, буйству красок, шуму деревьев, трепету лепестков. А я хотел бы находиться на горе и оттуда наблюдать за жизнью, протекающей у подножия. Это не значит – не радоваться. Но даже радость у меня идет через созерцание и раздумья.

Я занялся мозаикой, чтобы не спорить с отцом в живописи, где он много достиг. И когда отец меня принял как художника, когда мы стали выставляться на равных, у нас не было поводов для острых столкновений. Мозаика – совсем иной, чем живопись, вид искусства.

- Чем он близок вам?

- Мозаика – ощущение вечной жизни камня. Горы – это величие, которое было задолго до появления человека. Беру в руки камешки, и они будто говорят со мной. Я исключительно редко использую смальту, всегда стараюсь работать с натуральным камнем и модули нарубать самостоятельно. В этом тоже познание жизни.

Больше всего люблю гранит, мрамор и туфы – армянские, дагестанские. Все эти камни сам привожу с Кавказа. Я часто езжу на Кавказ и всегда возвращаюсь с запасом. Кто с моря ракушки везет, а я – камни с гор. Недавно был в Кисловодске, выбросил все вещи и на тележке вез 30 килограммов камней. Даже билет на самолет сдать пришлось – с таким грузом меня на борт не пускали. Вернулся на поезде.

- О чем говорят с вами камни?

- О вечности, о природе и сохранности жизни, о глубинах познания и самопознания. В технике модульной мозаики я работаю более двадцати лет, у меня много монументальных работ: храмы, дома культуры, другие объекты. Мелкомодульная мозаика - уникальный, исчезающий вид искусства. Стоит в одном ряду с практически исчезнувшими уже фреской, энкаустикой, маркетри. Сегодня мозаика осталась, по сути, только в храмах. И сама техника не так востребована, и новые материалы приходят на смену традиционным. Я один из последних представителей, занимающихся этим видом искусства. Мозаика для меня – выражение сути жизни.

Сам я делю свои работы на две категории: негатив и позитив.

«Позитив» – радостные, светлые работы – моя молодость, жизнь, надежды. Райские мотивы часто использовал…

А потом начался тяжелый для меня период. В пандемию я потерял 16 друзей. Весь мир стал черно-белым, суровость жизни, переживания, раздумья вылилась в серию работ, которые я для себя отношу к «негативу». Создавая их, я фактически открыл новый вид искусства в мозаике, ведь нигде прежде не встречалось упоминаний о мозаике черно-белой. Бело-черная – использующая белый цвет как основной, присутствовала в древнеримской традиции. А у меня черный фон – глубина познания жизни. И на нем светлые пятна – человеческие эмоции.

- То есть, ваш «негатив» все же оставляет надежду?

- Конечно. В «негативе» у меня много музыкальных тем – люблю классическую музыку: Баха, Моцарта, Вивальди… Немало анималистических работ. Все это жизнь. Свет проходит сквозь тьму. Человек борется. Жизнь продолжается.

_______________________________

Выставка Арона и Феликса Бухов

Где: г. Тула, Красноармейский пр-т, 16

Когда: до 23.10.2022

Возрастная категория: 6+