Тайна третьей от Солнца планеты

За полдня, проведенные в нашем городе, он успел передать в администрацию побывавший в космосе флаг Тулы, изучить серию юбилейных монет, посвященных 60-летию первого полета человека в космос в отделении Тула Банка России, ответить на десятки каверзных вопросов, заготовленных тульскими школьниками и дать эксклюзивное интервью «ТИ». Метафора про космическую скорость вполне уместна. Гость номера - российский космонавт-испытатель, один из 12 действующих космонавтов РФ с опытом полета Сергей Кудь-Сверчков.

 

Не праздник, а космос

- Говорят, как год встретишь, так и проведешь. Вы встретили прошлый Новый год на околоземной орбите. Где и как провели его?

- Очень насыщенный год получился. До апреля мы работали на МКС, после возвращения на Землю до середины июня я проходил реабилитацию, а потом было очень много работы вне офиса – продолжились экспедиции. В 2021 году я побывал в нескольких научных экспедициях в Атлантике и в Антарктиде. По сути, так и вышло: встретил год далеко от дома и вдали от дома большую его часть провел. Зато этот Новый год провожу с семьей, родными и друзьями, на Земле. Так что, надеюсь, что в 2022-ом буду ближе к своим любимым людям. 

- Чем больше всего запомнилось «внеземное» празднование Нового года?  Чего не хватало?

- По-моему, самое главное, что должно быть, это – ощущение праздника. Канун Нового года в космосе, точно так же, как и на Земле, это постоянная предновогодняя работа, желание все успеть, и ощущение праздника приходит буквально за час до его наступления…

Не было, конечно, шампанского, бенгальских огней, не было семьи рядом. Прошлый Новый год – единственный, который я встретил не в кругу семьи. Но все отнеслись с пониманием, причина была уважительная.

А все остальное заменимо: вместо шампанского мы пили сок, вместо бенгальских огней зажгли фонарики, украсили модуль новогодними игрушками…

- Игрушки участники экспедиции привезли с собой?

- Они там есть – на борту станции. Каждый экипаж что-то с собой привозит или им присылают. Конечно, на борт попадают не всякие игрушки, а только те, от которых не будет осколков или иного вреда. Чаще всего это мягкие игрушки или пластиковые.

Елочка маленькая на борту есть, гирлянды, надпись «С Новым годом!» кто-то до нас оставил. Так что, мы смогли украсить внутренний объем.

- А лично вы что-то свое внесли?

- Я от себя добавил игрушку вязаную – «ёлочку», мне ее прислали с Земли. Супруга связала и отправила на борт. Теперь эта игрушка будет летать вместе с Международной космической станцией. Может быть, встречая 2022-ой, кто-то из наших ребят достал ее…

#0000ff;">Сергей Кудь-Сверчков

- Что было на новогоднем столе-2021 у экипажа «Союза МС-17»?

- Мы встречали Новый год полным экипажем МКС – всемером: командир станции Сергей Рыжиков, я как еще один представитель российской стороны, четыре астронавта NASA и один от JAXA.

Специальных «новогодних» продуктов у космонавтов нет. Есть рационы питания, рассчитанные по так называемому шестнадцатисуточному меню. Мы достали на новогодний стол все самое вкусное: мясные продукты, салаты разные, соки. Сублимированные, конечно.

- А сублимированного оливье не бывает?

- К сожалению, нет. Мы попытались сообразить что-то похожее на праздничный стол, насколько это было возможно. И все остались довольны, тут ведь главное – настрой на праздник.

Новый год – один из самых любимых праздников в нашей стране, и на МКС его встречали все вместе – в российском сегменте. Так же, как за шесть дней до этого на территории американцев собирались на католическое Рождество.

- А как же православное?

- Его мы тоже встречали. Этот день не установлен в качестве единого выходного дня на МКС, но мы все равно собрались.

По соглашению сторон в году есть всего 4 выходных, общих для всей станции: это 1 января, 12 июня, 4 июля и 25 декабря. Два российских национальных праздника, два американских. Сверх этого существуют дополнительные выходные в году, но они у всех разные.

- Что-нибудь из опыта «космического» Нового года привнесли в этом году в домашнее празднование?

- Наверное, само отношение: понимание того, что Новый год можно организовать где угодно, используя все, что под рукой. Главное – настроение.

 

Когда до «Спутника» было как до Луны

- Изоляция времен пандемии для вас имела что-нибудь общее по ощущениям с периодом пребывания на МКС?

- Мне кажется, на Земле переносить изоляцию сложнее. У тебя есть физическая возможность выйти за пределы помещения, и приходится ограничивать себя самому. Это первый момент. А второй – занятость у людей в период пандемии не такая плотная, как у космонавтов на станции. На Земле есть больше времени задуматься, чем бы себя занять? Да и соблазнов больше.

На станции нет времени ни на что, кроме запланированной работы. Все очень плотно расписано, и никаких мыслей о том, чем бы заняться, просто не возникает. Нет альтернатив.

С этой точки зрения, во время подготовки к полету пандемия даже сыграла нам на руку: мы не отвлекались на гипотетические возможности куда-то выйти, переключиться, отдохнуть… Полностью изолировались и не нарушали эту «автономную жизнь» даже в период послаблений.

Сколько раз я семью видел с начала подготовки в апреле 2020 года до старта в октябре, можно по пальцам рук пересчитать. И общался с ними, как и потом, со станции, в режиме видеосвязи. «Вживую» семья меня не видела практически год.

- Когда для всей планеты «Береги себя» звучало пожеланием, для вас это был, фактически, приказ?

- Коронавирус привнес в подготовку мощный стрессовый фактор. Если, не дай бог, заболеешь перед полетом – это срыв экспедиции, грандиозная ответственность… Конечно, мы изолировались, как только могли.

На станции уже стало спокойнее. Там все стерильно, подхватить инфекцию невозможно.

На старте, на Байконуре, когда садились в корабль, техник, закрывавший за нами люк, забрал у нас маски. И это было, как подведение черты. На ближайшие полгода для нас эта угроза была снята. С того момента переживали уже только за людей, остающихся на Земле. Ведь, когда мы улетали, еще не было ни одной вакцины. Вся надежда была на здравомыслие и дисциплину…

#0000ff;">Экипаж «Союза МС-17» перед стартом. Сверху вниз: Сергей Кудь-Сверчков (Роскосмос), Кэтлин Рубинс (NASA), Сергей Рыжиков (Роскосмос).

 

Что-то героическое в этом есть

- Для вас полету предшествовали десять лет тренировок, всевозможных отборов. Не задевает легкость, с которой космос сегодня включается в индустрию туризма и развлечений?

- Если туристические полеты в космос не мешают исследованию его профессионалами, развитию космонавтики в целом, - почему нет? Чем больше «популяризирующих» полетов, тем интенсивнее будет развиваться техника в этом направлении, тем более доступным станет космос для людей, в том числе, ученых.

Полет пассажира в самолете не обесценивает работу пилота, наоборот, делает ее более востребованной.

- Первый полет и первый выход в открытый космос – чего вы ждали больше?

- Не у всех в программе экспедиции бывает выход в открытый космос. В этом плане мне очень повезло. Сам полет – уже награда за труд, подготовку, непростой путь, который был для этого пройден. Даже если бы мне не доверили выходить в открытый космос, я был бы благодарен судьбе уже за сам полет.

Выход в открытый космос, конечно, награда вдвойне. Огромная радость и огромная ответственность тоже. Не каждому выпадает, и к этому тоже нужно очень серьезно готовиться.

- Дети восьмидесятых уже не бредили космонавтикой так, как это было у их сверстников за 20-15 лет до этого. Кем вы хотели стать в детстве?

- Да, я не хотел стать космонавтом. Но какую-то героическую профессию предполагал. Собирался быть пожарным или военным.

Каждый мальчишка, наверное, в детстве мечтает стать супергероем, спасать кого-то или что-то…

Потом, когда вырос, романтика отступила, и я решил быть инженером. Впрочем, это тоже определенного рода романтика: инженеры создают все, что мы видим – то, чего нет, но это уже нужно. Создают этот мир. Бывает в этой работе и рутина, но результат всегда интересен. Я окончил факультет ракетно-космической техники МГТУ им. Н. Э. Баумана.

Не скажу, что, поступая туда, я думал о работе космонавта, но уже к концу обучения твердо намерен был двигаться в этом направлении. Потому, что мало знать, как все это работает, надо еще и на себе попробовать, и сделать так, как надо. Вот это здорово!  

 

Звездная память

- Космонавту разрешается взять в полет некоторые личные вещи из дома. Что вы брали с собой?

- Фотографии семьи, близких друзей. Игрушку мягкую взял - маленького вязаного космонавта, подарок супруги. Мы использовали его, как индикатор невесомости в корабле. Еще, например, был брелок в виде малеленького астронавта. Его подарил мне итальянский коллега Лука Пармитано.

Когда я только пришел в отряд с 2010 году, Лука начал готовиться к космическому полету – он полетел уже в 2013-ом. Мы подружились, хорошо общались. И Лука подарил мне на память маленького астронавтика – брелок для ключей.

И вот, когда я полетел, взял того самого астронавтика с собой как талисман. И Луке фотографию потом прислал: вот он – твой подарок, тоже побывал в космосе…

- А можно ли из космоса что-нибудь увезти?

- Только то, что привез. Точнее, есть строго определенный перечень вещей, которые можно привезти, а потом увезти обратно.

Когда я встречаюсь со школьниками, иногда спрашивают, что можно увезти со станции? Не представляю даже! Оттуда просто нечего увезти, откровенно говоря. Там только научное оборудование и расходные материалы, продукты. Есть ли смысл продукты увозить?

- А на память? Наверняка у ваших детей есть сувениры, связанные с вашим полетом? Или это – просьба из серии «Привези цветочек аленький»?

- Есть определенные символические вещи, которые можно увезти. Например, нашивки, которые ты носишь на комбинезоне. Их можно официально спустить и забрать с собой, уложив в личные вещи, даже если ты их с собой не проносил. Но, опять же, все строго по отчетности: всегда составляется опись вещей, которые ты везешь туда, и тех, которые везешь обратно.

Из этой экспедиции со мной вернулись еще перчатки – специально привез одну в Тулу, чтобы школьникам показать.

Самая настоящая рабочая часть моего скафандра «Сокол». Только это – не совсем «космический» сувенир. В этих перчатках я летел на станцию и возвращался потом на Землю в составе экипажа «Союз МС-17». А на МКС мы работаем в обычной одежде, без скафандров.

#0000ff;">Перчатка от скафандра «Сокол»: основной материал – резина, поверх и изнутри покрытая защитной тканью. Главное отличие от «земной» спецодежды – металлический каркас внутри изделия, необходимый, чтобы перчатку не раздувало под давлением. Скафандр, к которому герметично крепятся такие перчатки, призван защитить от любой нештатной ситуации на борту, от пожара до разгерметизации.

#0000ff;">

 

Упа в иллюминаторе

- Есть еще способ сохранить память. Фотографировать на МКС разрешается?

- Конечно, снимки я в огромном количестве делал. Кто-то и меня фотографировал. Сам я не поклонник селфи, снимал в основном внутри станции, и фотографий Земли из космоса у меня множество. Даже фото Тулы есть!

- Ее возможно из космоса рассмотреть?!

- Каждый город, как отпечаток пальца, можно распознать. Какие-то легче, какие-то сложнее. Москву вообще ни с чем невозможно перепутать. И Тула вполне узнаваема: днем видны очертания, а ночью очень характерная паутинка городских огней светится. Опять же, Упа заметна как ориентир. Надо знать только, куда смотреть, как выглядит город, и обязательно его найдешь.

#0000ff;">Так выглядит Тула из космоса.

- Как получилось, что в экспедиции с вами побывал флаг Тулы?

- Это моя сугубо личная инициатива. Захотел поднять в космос флаги городов-героев.

Флаги легкие, занимают мало места. Они были у меня в личных вещах.

Еще до полета пришла идея сделать Туле такой подарок. Я знаю, в космос отправлялся тульский пряник, но он путешествовал для того, чтобы его съели. А мне захотелось привезти городу что-то обратно, из космоса.

- Откуда такие добрые чувства к нам, вы же не имеете к Туле прямого отношения? И даже пряника на орбите вам, кажется, не досталось?

- Да, пряник я попробовал на Земле, непосредственно в Туле. Как приезжаю к вам, без пряников не обходится. На самом деле, я всего в третий раз сюда приехал.

Когда приезжал зимой, года четыре назад, видел кремль, музеи самоваров и оружия… А вот набережной и Музейного квартала еще не было – столько слышал с тех пор, а посмотреть никак не успеваю. Зато в эту поездку я приехал с супругой и детьми – вот им, пока я выполняю свой поминутный план, наверное, удастся увидеть больше. Судя по центру города, он за эти годы здорово изменился в лучшую сторону.

- А есть что-то в планах, что непременно нужно увидеть в Тульской области? Где вы еще не были, но куда обязательно приедете, не в этот раз, так в следующий?

- В Ясной Поляне я бывал, но один. Теперь хочу туда съездить с семьей. И, я думаю, еще много будет других открытий, которые я сделаю. Наверняка, есть много интересных мест в Тульской области, о которых я пока просто не знаю. Уверен, что еще не раз приеду. И, хорошо бы, летом! Очень хочу посмотреть на летнюю Тулу.

#0000ff;">        ________________________________________________________________

#0000ff;">Когда работаешь в космосе, привыкаешь настолько, что и передвижение в невесомости, и сама работа внутри станции становится естественной. 

#0000ff;">Ты там живешь и думаешь: «Как же на Земле необычно! Все ходят на ногах, равновесие держат. А еще там сейчас зима, снег. Здорово там». Начинаешь скучать… 

#0000ff;">А когда возвращаешься на Землю, через какое-то время ловишь себя на мысли: «А на станции сейчас можно было бы закат посмотреть. Ребята теперь, наверное, над Африкой пролетают»… 

#0000ff;">Поэтому, как только восстановился, мне хочется приступить к работе. 

#0000ff;">Новые задачи, эксперименты. 

#0000ff;">И новый полет. ___________________________________________________