Партитура для грозного «оркестра»

Валерий РУДЕНКО

Над Мамаевым курганом повисли фашистские бомбардировщики. Бомбы сыпались сплошным ковром. Грохот, взрывы, кровь… А нашим зенитчикам никак не удавалось отогнать врага. В этот драматический момент у одного из орудий появился невысокий человек в плащ-палатке, оттолкнул наводчика и занял его место. Выстрел, другой – и вот уже вражеский самолет не смог выйти из пике, врезался в землю. А человек у орудия продолжал вести меткий огонь, заставляя немецких летчиков бесприцельно сбрасывать смертоносный груз…
С командного пункта этот неравный бой видел командарм Василий Чуйков. И когда через несколько дней начальник артиллерии 62-й армии из-за контузии был отправлен в тыл, Василий Иванович назначил на его место того самого человека в плащ-палатке – генерала Николая Митрофановича Пожарского (1899, с. Клин ныне Веневского района – 1945). Недавно исполнилось 150 лет со дня рождения нашего героического земляка.
…Бедняцкий сын после начальной школы в 13 лет уехал в Москву, став мальчиком в купеческой лавке. В революционном 1917 году вступил в рабочую дружину, штурмовал Алексеевские казармы и очищал от юнкеров Кремль. При вступлении в партию сменил фамилию «Пожаров» на «Пожарский» – хотел быть похожим на доблестного руководителя народного ополчения в войне XVI века с польско-литовскими интервентами. Окончил курсы красных командиров, воевал с колчаковцами и белополяками, получил ранения в ноги. Затем служил в тульском штабе частей особого назначения (ЧОН), командовал ротой в Епифанском уезде. В 1924 году после артиллерийских курсов командовал батареей в Белеве, полковым автопарком в Туле, а вскоре получил назначение командиром дивизиона на Дальний Восток и вырос до командира артполка. В августе 1937-го возглавил пограничный Усть-Сунгарийский укрепленный район (УР), созданный четырьмя годами ранее для прикрытия берега на 35-километровом фронте.
Формирование УРа изначально шло трудно, боевой учебе мешало множество бытовых проблем, которые решались с огромным трудом. Так, командир дивизиона Курьяков писал заместителю начальника ВМС РККА Куркову: «Краснофлотцы доделывают казарму, хотя в ней жить будет очень трудно при настоящих морозах, так как в стенах щели, можно просовывать ладонь, но начсостав находится в первобытном состоянии. Сбито из досок помещение 18 кв. метров, в котором помещается 10 человек. Командиру поставили железную самодельную печь и ею обогреваются. Пока она горит, то греет. 7 человек командиров прибыли с семьями… В этой полуземлянке поставил в углу я свою койку и на ней разворачиваю дивизион и здесь же рабочий штаб». Среди военных-дальневосточников должность начальника этого УРа считалась расстрельной: первый предшественник Пожарского был снят как несправившийся, оба следующих – арестованы и осуждены. А вот Николай Митрофанович сумел не только наладить учебу и быт подчиненных, но и вывести УР в число лучших. В 1940 году ему присвоили звание генерал-майора, реввоенсовет Особой Краснознаменной Дальневосточной армии наградил золотыми именными часами. Одним из новшеств, введенных Пожарским в укрепрайоне, стали кочующие батареи, постоянно менявшие места дислокации, что не позволяло японцам засечь и уничтожить их. Этот опыт «дирижирования» крупными силами очень пригодился Николаю Митрофановичу в боях на Верхнем Дону, где он командовал артиллерийской группой, и позже в Сталинграде.
«Армия имела 8–10 артиллерийских полков дивизионной артиллерии, 5 истребительно-противотанковых артиллерийских полков, 2–3 пушечных и 2–3 полка гвардейских минометов (катюш), – вспоминал Чуйков. – Большая часть ствольной артиллерии находилась на левом берегу Волги. Плотность артиллерийского огня все время менялась в зависимости от потерь. В районе города она в среднем составляла 10–15 орудий и минометов (82-мм) на один километр фронта. Мы стремились к возможно большей централизации управления артиллерийским огнем, и в этом отношении хорошо и много поработали командующий артиллерией армии генерал-майор Пожарский и его штаб». По словам Василия Ивановича, «Пожарский сумел так построить управление огнем артиллерии, что она свободно и легко могла переходить из рук одного командира дивизии в руки другого, а когда нужно было нанести удар по наиболее опасному участку фронта, она могла действовать централизованно. Убедившись на практике, как важно обеспечивать действия штурмовых групп артиллерийским огнем, он смело включал в них орудия крупных калибров… Огонь дивизионов и полков Пожарского всегда отличался точностью и умелым маневром». А командующий фронтом Алексанлр Еременко отмечал: «В период оборонительных боев за Сталинград было создано несколько артиллерийских групп. Управление ими было организовано настолько четко, что требовалось не более 15–20 минут времени, чтобы направить огонь большой плотности в любую точку Сталинграда. В этом-то и состояла одна из причин высокой стойкости нашей обороны».
Командарм-62 характеризовал своего начарта так: «Отличный артиллерист и талантливый военачальник, человек светлого ума и отважного сердца». Особенно выделял Чуйков его невозмутимость в самой сложной обстановке: «Отделы штаба ютились в норах, выдолбленных в крутом правом береге Волги. В одной из таких нор стоял тульский самовар с самодельной трубой. Он попыхивал дымком. Около самовара сидел генерал Пожарский – командующий артиллерией армии. Он туляк и всю войну не расставался со своим земляком-самоваром. Это была его слабость – крепкий чаек. «Как, Митрофаныч, – спрашиваю, – успеешь попить чайку до начала фрицевского концерта?»  «Успею, – отвечает он уверенно, – ну а не успею, с собой на наблюдательный захвачу…»
После Сталинграда Пожарский воевал на Украине, в Польше, Германии. Особенно отличился в Висло-Одерской операции, за которую был удостоен звания Героя Советского Союза. При штурме Берлина «мир перевернулся. 140 прожекторов, установленных по всему фронту через 200–300 метров, осветили яркими лучами поле боя, ослепляя у противника всех и все, – вспоминал участник этого сражения генерал Валентин Варенников, участвовавший во взятии столицы Германии. – И сразу же все вокруг загрохотало. Началось артиллерийское наступление 1-го Белорусского фронта. Главным дирижером этого огромного артиллерийского оркестра был знаменитый военачальник – командующий артиллерией фронта Герой Советского Союза генерал-лейтенант Пожарский. На участках прорыва у нас было 300 артиллерийских и минометных стволов на один километр фронта!»
Это была последняя партитура для победного «оркестра», написанная Николаем Митрофановичем. В сентябре 1945-го, через несколько месяцев после Победы, он в результате тяжелой болезни умер в московском госпитале. Было ему всего 46 лет…