Храм в Ивровке: Пока прошлое еще настоящее

Чтобы вымолить хорошего мужа, многие тулячки испокон веков шли и ехали на поклон в город Кашин Тверской области. Эта традиция жива и поныне: одни паломницы ставят свечи, а другие остаются на ночь в церкви, чтобы, забравшись в спальный мешок, побыть рядом с Анной Кашинской, местно-чтимой благоверной княгиней. А между тем сто лет назад святая была гораздо ближе, всего в 25 километрах от Тулы!

Знать не знаем, ведать не ведаем…

В Ивровке, в храме Живоначальной троицы и сегодня угадывается образ княгини в изъеденной временем настенной росписи. Рядом с дочерью Дмитрия Ростовского изображена еще одна святая, не менее любимая слабой половиной – Анастасия Узорешительница, помощница в родах и тяжких скорбях. Однако, сегодня храм заброшен, входная дверь треснула пополам, а внутри, на вековых доживающих досках валяются бутылки и разбитые стаканы…

Но стоит поднять голову кверху, и ты попадаешь в изумительную сказку! Поразительной и восхитительной называют роспись этого храма все доморощенные блогеры, однажды попавшие в деревню Ивровка!

Да, годы перестроек и запустения сделали свое коварное дело: прежнее село поменяло статус, а теперь это и вовсе – дачный поселок, где жители появляются только летом. И что-то узнать о местной церкви поначалу вовсе не представлялось возможным. Даже сотрудники Киреевского музея сразу открестились от храма в Ивровке – знать не знаем, ведать не ведаем!

Но зайдя под своды деревенской церкви, нам оставалось только ахнуть: в непостижимых четких фресках виделась кисть знаменитого художника! Причем на стенах легко определились даже не лики, а целые евангельские сюжеты!

Чьей же росписью украшен храм? Кто и когда его построил? Долго ли здесь велись службы?

Уйти без ответов на эти вопросы было бы совсем не по-репортерски! И мы нашли в деревне старожилов, перелопатили мировую паутину, расспросили тульского реставратора, чтобы окунуться в родное прошлое, которое может исчезнуть навсегда…

А как церкви порушили, погнали к нам жуликов!

Прямо аккурат напротив церкви стоит старый деревянный дом, хозяйка которого сперва наотрез отказалась общаться с журналистами. К счастью, более сговорчивым и разговорчивым, хотя тоже далеко не сразу, оказался ее 53-летний племянник Сергей. С его истории, порой забавной, началось наше знакомство с Ивровкой, а уже потом и с местным храмом:

– Когда мы учились в местной школе, в храме был склад запчастей и горюче-смазочных материалов. Мы в то время увлекались мопедами, вот и шныряли туда за бензином. Во время уборочной было проще – попросишь трехлитровую банку, а тебе нальют целое ведро. А ранней весной или поздней осенью мы как раз и лазали под дверь… Окна в церкви закрыты решетками, да еще заложены камнями, а мальчишки – на то и они мальчишки, чтоб разобраться и добраться… Практически всегда лазали в потемках, но бочку с бензином находили сразу. Присосался – и набирай! Жалко, конечно, что нашу церковь я знаю только как пыльный склад…

Что еще знаю о хаме? Его закрыли еще до войны, а колокольню сломали уже после. Подъехал механизатор на тракторе, зацепил крест тросом, ну и рванул, что было мощности. А потом пришел черед строению. И хотите верьте, хотите нет, – тракториста вскорости убило молнией. Ну а что тут удивительного? За грехи надо платить. Вон в Борзуново, что за Малахово – люди растащили церковь на кирпич, а потом построили из него дома. И всех, кто разбирал старый храм, скоренько один за другим – отнесли на погост. Ну а как церкви порушили, наши села сразу превратились в поселения для преступников: после войны деревня Ивровка стала 101-м километром, и тут же в наш совхоз Гамовский погнали ссыльных из Москвы.

Конечно, местные их побаивались. А я боялся нашу соседку – Ольгу Васильевну Автономову. Она была уже древней старушкой, а вот во времена своей юности была влюблена в сына священника, который жил в соседнем доме. И когда семейство местного попа навсегда уезжало из Ивровки, Ольга Васильевна бежала за телегой, пока та не скрылась из виду… Замуж она выходить не стала. Потом всю жизнь работала учительницей – здесь действовала начальная школа. Автономова была очень набожной, а боялся я ее потому, что она всегда ходила в черном… Ну, в детстве, сами знаете, что необычно, то и страшно. Тут жила еще одна бабка – тоже ходила в черной одежде. Мы думали, что это ведьма, и пуляли в нее медные пуговицы, а как еще убить колдунью? Серебряных пуль у нас не было, а пуговицы отрывали от армейских гимнастерок…

…Тетка Сергея, Валентина Петровна, стоя поодаль, слушала рассказ своего племянника, и когда зашел разговор об Автономовой, уже не смогла устоять в стороне:

– Ольга Васильевна, дочка дьячка, так и осталась одинокой и бездетной. Ближе к старости она попросилась к нам на постоянное житье, и мать ее приняла. Но мы на зиму уезжали в Тулу, а Ольга Васильевна – не хотела. И нашлась какая-то мошенница, попыталась обобрать старушку, да только у нее ничего не получилось. Вот этот деревянный дом Автономова подписала нашей родне, а злодейка осталась ни с чем.

Сама же Валентина Петровна Дурнакина жила в Иворовке в те времена, когда здесь разрушили колокольню. Бабы тогда очень переживали, что махина рухнет на овчарню. Бог миловал – упала как подкошенная, никому вреда не принесла…

Не было бы фресок, да склад помог

К нашему огромному сожалению, избороздив просторы интернета, мы не нашли ни одной фотографии колокольни храма Живоначальной Троицы. Но в том, что была она великолепной, можно даже не сомневаться, потому что строилась по проекту тульского архитектора Александра Гавриловича Бочарникова, да еще и после того, как был возведен Щегловский монастырь, где Бочарников проектировал планы и фасады основных сооружений. Именно после строительства монастыря он стал архитектором Тульской епархии.

По сведениям краеведа Владимира Куликова, «За постройку церквей и других зданий духовного ведомства» Бочарников был пожалован в 1885 году орденом Святого Станислава 3-й степени. Проектам Бочарникова принадлежат колокольня в Голощапове Крапивенского уезда, церковь в Якшине Одоевского уезда, трапезная и алтарь в Ситове – Ефремовского, кладбищенская Иоанно-Предтеченская церковь в Епифани — ныне памятник архитектуры… В общей сложности этот список составляет порядка сорока объектов, хотя прожил архитектор недолго, скончавшись от отека легких. Могила Александра Гавриловича находится на погосте Щегловского монастыря, его главного творческого детища. Стоит отметить, что младший сын архитектора пошел по стопам отца и его трудами было создано несколько гражданских объектов, в том числе хорошо известных: дом Платонова, здания приюта дворянских детей и городской думы в Туле.

Но вернемся к кирпичному храму в Ивровке!

Церковь из красного кирпича, хранящая след артиллерийского обстрела и давно потерявшая свой купол, могла бы и сама не долго простоять, как и ее многочисленные сестры, но тот самый склад ГСМ стал для нее заградительным щитом. Чтобы пресечь воровство горючего, церковные окна заложили камнем, а чтобы в мастерской не гуляли ветра, еще и заделали проемы досками. Именно поэтому внутри здания еще не рухнули старые стены и хорошо уцелели фрески.

Согласно сведениям Народного каталога православной архитектуры, сельская церковь была построена в середине ХIХ-го века, а потом перестроена в начале ХХ-го. Основной объем храма имеет четырехугольную форму с восьмиугольным центральным барабаном и четырьмя восьмириками поменьше. По левую сторону от центрального входа пристроена трапезная, в которой находились два предела: Никольский и Всесвятский.

По архитектуре первоначальное здание идентифицировать не представляется возможным, а то, что сохранилось до наших времен, можно отнести к русско-византийскому стилю, то есть направлению в архитектуре, основанному на возврате к родным ценностям.

Отсюда можно сделать вывод, что стиль «национального романтизма», зародившийся в империи в первой половине XIX века, проник в Ивровку на вершине популярности! Церковь из красного кирпича стала настоящим украшением села, взметнувшись на берегу реки Шат. Глаз радовали арочные окна и центральный барабан, украшенный многочисленными кокошниками! А чудесная роспись внутри храма делала прихожан настоящими соучастниками событий нашей священной истории, потому что образы святых заполняли все ярусы церкви!

Впрочем, лишь единицы знали, что точно такую же дивную роспись совсем недавно, а именно в 1896 году лицезрели сам император, сановники и все высшее духовенство России, приехавшие на освящение красивейшего собора, построенного в Киеве в честь князя Владимира!

Из далекого града в Богородицкий уезд

Да, как оказалось, богатая роспись церкви в Ивровке, покрывшая стены сплошным ковром, сделана по эскизам «сказочного» художника, который трудился во Владимирском соборе, то есть речь идет о Викторе Васнецове, известного нам с детства по знаменитым картинам «Иван Царевич на сером волке», «Три богатыря», «Ковер-самолет» и, конечно же, «Аленушка»!

Но как же получилось, что этому художнику доверили роспись христианского храма?

А дело в том, что Виктор Васнецов происходил из семьи сельского священника и был глубоко верующим человеком. В статье Ольги Янковой, найденной нами на Архив.ру, говорится о том, что, получив приглашение расписать собор, художник сперва вежливо отказался. И потому, что уже был знаменит и не нуждался в хорошем гонораре, и потому, что после Рафаэля чем-то блеснуть в церковной живописи было практически невозможно! Но когда последовало второе приглашение, Васнецов отправился в Италию, чтобы изучать образы мастеров эпохи Возрождения – Микеланджело, Рафаэля, Веронезе, Тициана. И только возвратившись, подписал контракт. Васнецов рассчитывал управиться за два года, но в итоге закончил через десять лет. Более двух тысяч квадратных метров он расписал лично!

На сайте Вigkyiv.com.ua автор Тетяна Нижинська делится с нами информацией о том, что Владимирский собор зимой не отапливался, «было холодно, поэтому художник, и до того не отличавшийся хорошим здоровьем, часто сильно болел. Кроме того, он несколько раз падал со строительных лесов, и, по глубокому убеждению, спасал его от смерти Бог». Из-под пера Виктора Васнецова тогда вышло пятнадцать композиций и тридцать фигур. И часть из них были «принесены» в сельскую церковь Тульской губернии! Это и образы евангелистов в парусах храма,

и «Радость праведных о Господе» на южной стене…

А вот в «Разговоре Христа у колодца» реставратор Тульского музея изобразительных искусств Владимир Снытин, посмотрев наши снимки из храма в Ивровке, увидел отголосок пера Генриха Семирадского, которому когда-то были заказаны эскизы для храма Христа Спасителя в Москве…

Уходящая натура

– Роспись храма, как правило, начинается со сбора материала, – пояснил реставратор. – В начале ХХ века не было интернета, и часто информация была роскошью, а материал копился не сразу. Одни мастера сами делали эскизы, другие использовали наработки своих коллег. После окончания росписи Владимирского собора в Киеве было издано огромное количество альбомов. Думаю, что именно они как раз и использовались в Ивровском храме. Этот вывод можно сделать, приглядевшись к колориту храмовой росписи: она более сдержанная, нежели во Владимирском соборе. Глядя на орнамент, я делаю вывод, что его писали с классических изданий, которыми пользовались ученики Академии художеств того времени. При этот те самые канонические орнаменты мы видим и в современной храмовой росписи.

Кстати, опуская взгляд со сводов и перенося на нижний ярус, мы увидели в Ивровской церкви четырех московских патриархов.

По словам Владимира Сытина, все они написаны самобытно, и уж это точно не реплика с Васнецова. Возможно, художник брал за основу информацию из книги Виктора Доримедонтовича Фартусова «Руководство к писанию икон»: тут просматривается явная традиция академической живописи. Сам же колорит церковной росписи специалист назвал «достаточно красивым»: мастер (а, может быть, мастера) использовал зеленые, бирюзовые и охристые оттенки, а они очень приятны глазу. Также не может быть незамеченным, что художник не просто копировал великих, но и превносил нечто свое: здесь работал явный профессионал!

Что же касается Анастасии Узорешительницы и святой Анны Кашинской, они тоже написаны по Фартусову. Изображенные в нижней зоне, великомученица и благоверная находятся в земном мире, где прихожанки могли ощутить себя рядом с ними и под их защитой.

Но почему этим святым была посвящена храмовая фреска? Скорее всего, что у человека, заказавшего строительство храма, либо ктитора, то есть того, кто выделил средства на строительство и ремонт, либо священника, который служил здесь, жена или дочери носили имена этих святых, просиявших перед Богом…

А еще нам удалось узнать, что одного из последних священников звали Отец Василий. Об этом написала его внучка Наталия Гагарина. «Около церкви он и похоронен рядом с прабабушкой Катей. Ещё недалеко сохранился дом священника, в котором родилась моя бабушка и её девять братьев и сестёр».

Говорят, что в деревне Ивровка давно уже нет постоянных жителей. Ну а коль нет прихода, то и в храме молиться некому. И восстанавливать – нет смысла, потому что, по словам того же Сергея, которого мы встретили в начале пути, жуликов здесь меньше не стало: когда народ уезжает на зиму, из домов выгребают даже ложки. И как бы это ни было грустно, скорее всего, в ближайшее время начнет разрушаться и сам храм. Уже сегодня корни деревьев силятся разорвать алтарный свод, под куполом бродят дожди и ветра, да и огромная дубовая дверь сейчас буквально дышит на ладан…

***

Говорят, что в окрестностях Ивровки на берегу ручья Шатец были древние селища вятичей ХII-ХIV веков. Ну а в книге «Приходы и церкви Тульской епархии» Павла Ивановича Малицкого за 1895 год можно прочитать следующее: село Ивровка, в количестве 40 крестьянских домов расположено на расстоянии 25 верст от Тулы, 45 от Богородицка и 8 верст от станции Оболенской Сызрано-Вяземской железной дороги.

Название села, по всей вероятности, происходит от бывшей речки Иворовки… Не лишено интереса и местное сказание относительно названия села, едва ли не удачнее и не правдоподобнее объясняющее это название. В лесистой местности около села происходили частые грабежи на проезжей дороге в Тулу; может быть, жители самого селения тоже участвовали в этом промысле, отчего оно и получило название «Воровка». По свойству же русского языка усиливать значение понятий (говорят, например: и умен! и ленив!) вероятно, и о селе говорилось: «И воровка!» Ну а ударение со временем перекочевало на первый слог…

Прихожан в селе числится 786 мужского пола и 830 женского пола.

Каменный храм во имя святой Троицы построен местным помещиком Николаем Ивановичем Загряжским (кстати, к роду Загряжских принадлежала жена Александра Пушкина – Наталья Гончарова, - авт.). В 1876 году в трапезной части храма устроен на средства добровольных дателей алтарь во имя Николая Чудотворца. В 1885 году начата постройка трапезной церкви и колокольни. В 1886 установлен иконостас во имя Всех святых, согласно желанию Петра Димитриевича Арсеньева (титулярного советника, помещика сельца Никитино и сельца Таптыково Тульского уезда, - авт.), пожертвовавшего на этот 1000 рублей. В 1889 году окончена колокольня… Все эти постройки произведены на церковные средства и на пожертвования прихожан и других доброхотов.

Некоторые из икон храма написаны по связи с событиями в жизни царствующего дома, таковы: икона Нерукотворнаго Спаса с предстоящими Ему святыми, празднуемыми 17 октября, и святыми, соименными Августейшему Семейству, написаны в память чудеснаго спасения Царской семьи во время крушения поезда. Икона святого Александра Невского написана в память мученической кончины Императора Александра II. В селе имеется земская школа с 1882 года».