Сквозь черный вой свинца

В 16 лет, после тяжелого ранения, Лидия, в девичестве Мякишева, вернулась в действующую армию. А в 17 была удостоена двух орденов Славы. «Я не убила ни одного немца, – признается фронтовичка, – у меня была другая задача: брать их живыми».
На войну –
в парусиновых туфлях
9 мая 1945 года, когда вся страна радовалась долгожданной победе в Великой Отечественной войне, девушка, ликуя, обняла и расцеловала своих домашних. А потом расплакалась от обиды: ее однополчане встретили это известие на фронте, а сама она уже месяц как была дома, в Ефремове. 9 апреля военный врач, осматривая ее ногу, искалеченную еще в 1943 году, настоятельно потребовал отправиться к маме: «Тебя с того света вытащили, заражение крови победили, неужели ты еще раз собираешься пройти через ад?»
Лида, конечно, не желала повторения ужасных событий. Но очень хотела дойти до Берлина, чтобы выплакаться на немецкой земле и вздохнуть с облегчением: «Ну вот я отом­стила за тебя, братик».
Феде Мякишеву было 15 лет, когда его вместе с другом пригласили в военный оркестр. Двое одаренных духовиков из Ефремова радовались несказанной удаче: их заметили и теперь они станут жить и учиться в Туле! Но уже через год, в сорок первом, когда началась война, мальчишек поставили под ружье и вместе со старшими товарищами отправили на фронт.
С бойцами 172-й стрелковой дивизии, сформированной в городе Сталиногорске, ребята сражались за Могилев и в одном из неравных боев попали в плен. После попытки организовать побег их жестоко избили и отправили в Луполовский лагерь смерти. Друг Феди нашел в себе силы перехитрить немцев и оказался на свободе. Уйдя от преследователей, он вернулся в Ефремов, рассказал Мякишевым о Феде, который не смог оправиться от побоев и умер. А сам отправился дальше воевать с гитлеровцами.
Узнав о смерти брата, Лида решила идти на фронт добровольцем. Однажды мимо дома проходили девушки-санинструкторы, отправлявшиеся в действующую армию. Мякишева достала парусиновые туфли, примотала оторвавшуюся подметку, собрала узелок, помахала матери и пустилась вслед.

Спасти могла только смерть
Вскоре группа добралась до Черни. Две сотни человек жили в тесной землянке. Их учили бинтовать раны, стрелять из винтовок и ползать по-пластунски. Последнее давалось совсем тяжко: военный, который проводил занятия, норовил всякий раз встать сапожищем на спину и кричал: «Ниже! Ниже!» И только попав под свинцовые немецкие пули, Лида поняла, как он был прав, заставляя девушек ползать ужиком.
Боевое крещение санинструктор Мякишева приняла в Орловской области. Одна из схваток с фашистами оказалась особенно кровопролитной. Лыжный батальон пошел в атаку, но немцы отбили ее и положили десятки бойцов. Девчонки бегали от солдата к солдату, перевязывали раненых и снова спешили на выручку. На глазах у Лиды убило двух ее подруг, а вскоре ранило командира. Она поползла к нему. Бинтовать лежа было совсем неудобно. Лида приподнялась всего на секундочку, но враги будто этого и ждали. В следующее мгновение она уже лежала с простреленным бедром. Наши бойцы стали отступать. Немцы, заметив, что санинструктор пытается дотянуться до карабина, решили ее добить. Выстрел – с головы Лиды слетела шапка. Еще выстрел – пробит валенок. Одна пуля все-таки достигла цели, оцарапав живот. Мякишева поняла, что спасти ее может только смерть, и притворилась убитой.
Теряя сознание, девушка пролежала на февральском морозе до самого вечера. Под покровом темноты солдаты, посланные командиром искать выживших, несколько раз проходили мимо нее, принимая за труп. Но удача все же улыбнулась Лиде: ее приметили, принесли в землянку, помогли лечь поудобнее, по возможности стараясь не тревожить распухшую ногу. Один из офицеров в это время резал хлеб и протянул кусок раненой. Лида откусила, а прожевать не смогла. Тошнота была симптомом газовой гангрены. Фельдшер велел срочно отправляться в санбат, испугавшись, что до утра его пациентка не протянет. Услышав эти слова, Лида расплакалась. Она не боялась смерти – она испугалась за маму…

Из госпиталя –
в разведку
До утра Мякишева дотянула, а врачи сделали невозможное.
Потом начались долгие скитания по госпиталям: Белев, Тула, Горький… Поначалу Лиду хотели комиссовать, но, как только заходил разговор о возвращении домой, перед ее глазами вставал худющий подросток, замученный фашистами, и девушка наотрез отказывалась слушать медиков. Наконец рана затянулась, гипс, в котором она неподвижно пролежала три месяца, сняли, Лида снова научилась ходить, была приписана в запасной полк и, едва прибыв туда, отправилась с сослуживцами из Серпухова в Великие Луки. Пешком – в край лесов и болот.
Солдаты шли по территории, на которой еще совсем недавно гремели бои. Любая деревня, попадавшаяся на пути, встречала бойцов остовами печных труб. Но вскоре появлялись и местные жители. Выходя из землянок, они несли солдатам еду, подчас отрывая от себя последние крохи. В какой-то момент рядом с Лидой пристроилась незнакомая девушка, потянула за вещмешок. Мякишева развела руками: «Еды нет совсем». А та улыбнулась: «Вы всю дорогу на палочку опираетесь, давайте я помогу вам нести вещи».
Оказалось, что попутчицу зовут Верой, она давно рвалась на фронт, работала в подполье, попала в плен, после освобождения прошла трехмесячную проверку в фильтрационном лагере и, наконец, была принята в полк. Девушки быстро сдружились, и однажды Вера пригласила Лиду в разведку: «Выбирать тебе все равно не из чего, ты смазливая, останешься в штабе – наплачешься». Мякишева подумала-подумала – какой из нее, хромой, разведчик, но с доводами подруги согласилась.

«Язык»
ценою в орден
Бойцы 419-й отдельной разведроты, увидев пополнение, горестно вздохнули. Они ждали сибирских ребят, которые умеют ходить по лесу бесшумно и бить белку в глаз, а тут явились: одна после плена, другая – после тяжелого ранения. Впрочем, солдатам не пришлось тяготиться присутствием дам. В соединении уже служила девушка, за плечами которой была не одна боевая операция, а на груди – медаль «За отвагу». Глядя на нее, Вера с Лидой начали проситься на задания, и те не заставили себя ждать.
Однажды группе, в которую входила и наша героиня, приказали выйти на нейтральную полосу и засечь огневые точки противника. Выполняя задание, красноармейцы наткнулись на фашистскую разведгруппу. Обезвредив рядовых, наши солдаты захватили офицера. Он пытался отбиваться и кричать, но Лида ловко засунула ему в рот кляп. Не замеченные немцами, разведчики вернулись без потерь в свое расположение.
Вскоре выяснилось, что «язык» оказался ценным кадром. Лиде предоставили пять суток отпуска, и она ринулась в родной Ефремов, чтобы помочь матери, оставшейся с кучей маленьких детей, и… покататься на санках. Кто-то обвинит девушку в ребячестве, но ведь ей и было-то всего 17 лет, потому что на фронт она ушла в 16, приписав себе лишний год.
Вернувшуюся в родную роту Лиду Мякишеву ждали два известия: хорошее и плохое. Первое – нашу землячку наградили орденом Славы III степени. Второе – в разведке боем погибла подружка Вера…
Через несколько месяцев, когда советские войска освобождали Витебскую область, Лидия Михайловна была удостоена ордена Славы II степени. Согласно выписке из наградного листа, девушка с криком: «Ура!» бросилась с разведчиками на немцев, в разгар боя под огнем противника оказала помощь раненому командиру и вытащила его с поля боя…
Если прошлое
не отпускает
После войны Лидия Мякишева, вернее уже Глухова, работница Ефремовского завода синтетического каучука, не раз задавалась вопросом – все ли она сделала, чтобы отомстить за брата, а по ночам во сне снова бежала в атаку. «Видимо, не все, раз прошлое не отпускает», – решила Лидия Михайловна и принялась за поисковую работу. В 1961 году, став депутатом горсовета, она активно занялась сбором материалов о погибших земляках, устанавливая связь с их родственниками, знакомыми, работниками военкоматов. В 1978 году на предприятии был создан отряд «Поиск-60», и наша героиня вместе с его членами прошла по боевому пути 283-й и 6-й гвардейских стрелковых дивизий, освобождавших Ефремов. По дороге искатели проводили встречи со школьниками, студентами, работниками предприятий, возлагали цветы к военным памятникам, поднимали останки погибших бойцов, настаивали, чтобы местные власти обустраивали могилы неизвестных солдат. Вскоре поисковики занялись историей 388-го полка 172-й стрелковой дивизии, который дислоцировался в Ефремове. Работа с ветеранами и материалами этого соединения для Глуховой стала особенно ценной, ведь в данном соединении когда-то служил ее погибший брат. А тем временем на обелиске у завода появлялись все новые и новые имена героев, не вернувшихся с войны. При непосредственном участии Лидии Михайловны были установлены имена 212 павших бойцов.
…Она и теперь, спустя годы, не сидит без дела, занимается военно-патриотическим воспитанием молодежи. И хотя военные раны дают о себе знать как никогда, считает, что, пока бьется сердце, фронтовики должны нести юному поколению память о неимоверных страданиях, беспримерном подвиге и о земляках, которые приближали Великую Победу.
Людмила ИВАНОВА