Все, как у людей

 Марина ПАНФИЛОВА
 Елена КУЗНЕЦОВА

Считается, что улыбка – одно из главных отличий человека от животного. А еще – чувство юмора. Но как же быть с приматами, которые умеют и смеяться, и шутить? Знаменитая дрессировщица Маргарита Бреда, которая сейчас выступает в Тульском цирке, рассказала, что у ее питомцев шимпанзе очень высокий интеллект.

В новой программе московского цирка «Баламут» много ярких, уникальных номеров: гимнасты, жонглеры на лошадях, гималайские медведи, клоуны и обезьяны, вызывающие неизменный хохот и восторг публики.
Два номера, которыми руководит народная артистка России Маргарита Бреда, не просто вызывают интерес, они завораживают!
«Воздушные пилигримы» – фантастическое действо, когда в полной темноте светятся лишь люминесцентные костюмы парящих на высоте 18 метров, словно в невесомости, невероятных существ – так выглядят артисты, перелетающие с одной невидимой в темноте трапеции на другую. Они ориентируются фактически вслепую – по звуку, а то и интуитивно. И все время, пока длится аттракцион, зрители, которых сегодня мало чем можно удивить, сидят, затаив дыхание.
Во втором номере главные – шимпанзе. Они деловито, вперевалочку вышагивают по манежу, а потом взбираются на плечи к артистам – и начинают демонстрировать мастерство: прыгают, кувыркаются в воздухе, крутя сальто, работают со скакалкой.
За кулисами после окончания программы, раздавались недовольные крики питомцев дрессировщицы.
– Это одному из них сегодня досталось меньше винограда, чем другим, потому что работал плохо, вот он и возмущается, – прокомментировала Маргарита. – Кому же хочется признавать свою вину? Ну что-то там вытворял, но это же – от веселости характера, а тут – отчитывают, винограда меньше дают, вот и протестует… А крупные обезьяны – одни из самых разумных в животном мире, шимпанзе в некоторых странах и вовсе называют: «люди, которые не говорят».
– Вы давно работаете с животными?
– Я родилась в цирковой семье, и на манеж вышла в семь лет как гимнастка. Потом в силу разных причин стала заниматься дрессурой. У меня были коровы, лошади, маленькие обезьяны, карликовые зебры, ламы, большая смешанная группа. Моим учителем в этом жанре был великий дрессировщик Михаил Терентьевич Симонов, мы вместе ездили по колхозам, выбирали буренок, и те вместе с лошадьми играли в футбол, балансировали с мячом на носу.
– О, в традициях Юрия Дурова, у которого артистами были многие домашние животные, в том числе – свиньи, гуси…
– Почти двадцать лет назад я взяла шимпанзе, и от других животных пришлось отказаться: эти красавцы – слишком сложные, забирают все внимание.
Со мной вместе работает сын Максим. Сейчас у нас шестеро шимпанзе, с некоторыми туляки уже знакомы: они участвовали в аттракционе «Планета обезьян», который создавался в вашем городе.
При его постановке произошел один курьезный случай: по замыслу режиссера, меня, как царицу этого народца, «подданные» должны были вывозить на манеж на специальном приспособлении, под которым располагалась обычная тележка. И во время репетиции колесо наткнулось на какой-то посторонний предмет на полу, я упала от толчка. И шимпанзе – стадные животные, для которых дрессировщик – вожак, не позволили никому – ни артистам, ни униформистам – подойти ко мне. Был у нас «мальчик Паша», цирковая легенда, который прожил долгую по обезьяньим меркам жизнь – 24 года, он перевернул и отодвинул тележку, помог мне подняться, отряхнул, и мы с ним в обнимку потихоньку ушли за кулисы…
– То есть вожак – вы, а не Максим, хоть он и мужчина?
– Я скорее мама и хозяйка, а Максим – вожак, но за право лидерства с ним регулярно вступают в спор два наших «парня», но пока победить им не удалось…
А вообще, несмотря на веселость и обаяние, шимпанзе – хищники, зрелый самец вырастает до полутора метров и весит под сто килограммов. Да и с «девочками» взрослый мужчина не справится – такие они сильные.
– У них в рационе есть мясо?
– Да, нежирное, курица, приготовленная на пару, – жареное нельзя. У них специальный пятиразовый режим кормления, в рацион входят овощи, фрукты, зелень, мясо, на ночь пьют кефир. Дробное питание, как положено человеку по медицинским показаниям. У каждого из наших питомцев есть свои любимые блюда, они радуются, увидев, чем сейчас будут кормить.
И вообще, они невероятно сообразительны: карабины поводка отстегивают моментально, мы перешли на новые, с фиксаторами. Я не сразу разобралась в конструкции, а одна моя обезьянка тут же сообразила, что к чему. Она у нас – свободолюбивая особа: как-то на гастролях решила снять ошейник и погулять по цирку, забралась на колосники, звали – без толку. Потом только она вышла в фойе и бросилась на руки.
– Ученые высказывают версию, что приматы не разговаривают лишь потому, что их гортань не приспособлена для произнесения человеческих слов…
– А вот нашу речь они понимают. Если говоришь служащему: «Обезьян надо выводить из вольера», такое веселье начинается.
И когда начинаем с ними работать, приучаем к командам, как маленьких детей, объясняя: «Это – палка, это – коробка… Это можно, это нельзя». Шимпанзе запоминают названия, запреты, а затем мы фактически ведем диалоги. Если ругают, опускают голову, отворачиваются, если пощекочешь – радуются, а потом пытаются повторить – нас щекотать.
А мы знаем, что означают звуки, которые они произносят: жалобы, капризы или требования – в последнем варианте идет такая барабанная дробь по стенам, по полу!..
С шимпанзе, конечно, работать опасно, но очень интересно, мы изучаем их, они – нас.
– Так говорят воспитатели детского сада: дети меня воспитывают, а я – их.
– Обезьяны – те же дети с проказами. Когда я вижу, что питомец что-то задумал, стараюсь переключить его внимание.
Могут плакать, болеют всеми «человеческими» болезнями: инфаркты, инсульты, простуды. А мы их жалеем, лечим. Когда передерутся между собой, идут жаловаться, а я сочувствую. Если кто-то затемпературит или подхватит насморк, начинаем лечить: таблетки даем, растерев с чем-нибудь вкусным, закапываем в нос капли – все, как у людей.