Вязовна: один дома

«Я тут на все село – один. Страшно ли мне? Да нет. И не грустно, и не скучно: здесь день так стремительно пролетает, что я и не замечаю его, хотя иногда, конечно, тоскливо бывает – это когда что-то не так идет, – говорит Владимир Субботин, почти робинзон из белевского села Вязовна. – А чем занимаюсь? Хозяйством: у меня овцы, куры, утки, поросята, собаки, коты… Еще и на охоту время нахожу: водятся кабаны, лоси, косули – все поле ископали, где у меня посевы пшеницы и овса. Я ведь еще и фермерствую, а сеять одному непросто. У меня и комбайн есть. Урожай – для домашней живности. А если большой – сдаю на реализацию. По дому управляться нетяжело – привык. А ведь когда-то владел 180 овцами – тут уж нанимал четырех работников. Как-то волки одолели, столько овец порезали, сейчас нет их тут, серых».

Владимир Субботин – родом из Вязовны, сначала учился здесь в начальной школе, а потом топал в резиновых сапогах в десятилетку в соседней деревне Кашово – три километра до нее. Затем поступил в сельхозтехникум в ясногорском Иваньково. И – в армию: служил в ПВО, побывал в Горьком, Костроме. Мама переживала – а вдруг сына в Афганистан заберут. Может, поэтому сердце однажды и не выдержало? До приказа о демобилизации оставалось пара недель – и мать умерла. Командование отпустило солдата на похороны, потом вернулся в часть. Были свои планы на жизнь, собирался дальше учиться, но – отец-то один оставался.

– Он работал инженером в совхозе, и председателем был. Мы же все – сельхозники. Я, наверное, и родился с тяпкой в руке или с лопатой. Полшестого утра встал – всех накормил, а ложусь чаще в полночь, – улыбается 65-летний собеседник. – Говорю: «Ладно, останусь в Вязовне, чтобы с отцом быть рядом». А жил я без пары, но тут приехала девчонка из Тулы к тетке в наше село, познакомились, решили пожениться. И я уехал в областной центр, устроился водителем, а к отцу наведывался каждый выходной. А когда начались перестройка, неразбериха – ни денег, ни перспектив, то призадумался, как жить дальше. А мне в Вязовне сказали: «Возвращайся к нам – работу найдем». Я прикинул: «Если денег в глубинке не заработаю, так хоть с мясом в селе буду всегда». И мы с женой продали в Туле квартиру, купили трактор и перебрались на мою родину. Свет есть, газ привозной. Есть скважина. Курил 35 лет, а потом бросил. Жена умерла шесть лет назад. Дочь теперь навещает – она в магазине работает (а в пятом классе на тракторе мне сено возила). Сын – он в автосервисе. С детьми я засевал поля, была картошка, отвозили на рынок. Я еще живой – так что за хлебом или маслом и сам могу съездить (а так у меня почти все свое – мясо, яйца); к тому же я депутат двадцать лет – езжу туда-сюда на собрания, хлопотал вот, чтобы мост нам сделали новый – в итоге губернатор Алексей Дюмин и военнослужащие помогли. Вот бы еще кто-то помог сделать дорогу – четыре километра – от Кашова до кладбища в Вязовне, а то ж забуксовать – запросто. Бабушки местные ушли из жизни, а молодежь сюда не едет.

Зато, по словам Владимира Федосеевича, приезжает в село отец Борис, проводит службы – с ним Субботин приводит в порядок церковь иконы Божией Матери «Всех Скорбящих Радость» – вычистили вот один рухнувший свод. А еще наведываются в Вязовну черные копатели – искатели отдельных монет и больших кладов.

– Я их разгоняю, – резко говорит Субботин. – Ищут закопанные ценности стоимостью миллиарды рублей – ну и пусть они себе лежат спокойно и дальше. Если случайно найдешь – хорошо. А чего копать-то в церкви и вокруг? Тем более яму выкопают на поле – а не закапывают. Всех как тянет покопать у церкви! А поисковики вот не заглядывают. Считается, что затяжных боев в Великую Отечественную тут не было, хотя блиндажи можно встретить в лесу. Слышал, что оккупанты зашли с канистрами в Кашово, расположились в доме одной бабушки, планировали сжигать утром деревни Кашово, Бутырки, Вязовну. А тут партизаны и кавалеристы Белова налетели: кого убили, кого в плен взяли. У Белева были упавшие самолеты, там и аэродром имелся в лесу. А о погибших в Вязовне не слышали мы.

Впрочем, недавно удалось установить: именно в Вязовне был похоронен уроженец Калининской области Иван Егоров из 568-го стрелкового полка 149-й стрелковой дивизии, 1901 года рождения – 9 ноября 1942-го он получил пулевое ранение в лобную область, а на следующий день умер. Где теперь его могила – неизвестно… Согласно архивным данным, похоронены в Вязовне и другие красноармейцы, так что краеведам еще будет о чем написать. С другой стороны, в Белевском районе, оказывается, было две Вязовны! Так в какой лежит боец Егоров?

– Лишь бы здоровье не подводило, работа была да дети приезжали – вот и вся жизненная философия, – делает вывод Владимир Федосеевич перед отъездом нашей репортерской группы. – Если б была возможность прожить жизнь заново, ничего бы не изменил.