Жетоны, возвращающие имя

 Сергей МИТРОФАНОВ
  из архива объединения
         «Штурм»

По словам археологов, в течение последних двадцати лет разные группы любителей старины активно искали этот погост, расположенный, как выяснилось, на приусадебном участке буквально в нескольких метрах от дома. Именно поэтому «штурмовцы» просили журналистов до полного окончания эксгумации не указывать название населенного пункта – чтобы не привлекать внимание охотников за военными трофеями. А артефактов в земле хватало: награды, ремни, противогазы, монеты – причем не только немецкие, но и советские, польские и даже китайские.
– В общей сложности мы передали Олегу Чистику для последующего переноса на сборное немецкое кладбище у села Беседино Курской области останки 46 военнослужащих, – сообщил командир объединения Михаил Булдаков. – Но захороненных там в 1941-м было изначально больше – 49. Остальные, скорее всего, погибли в результате прямого попадания снаряда. Возможно, также негативно сказались время и внешнее воздействие. В результате часть могил остались фактически пустыми. Впрочем, есть версия, что они были сделаны оккупантами символически.
В Желудевке у многих гитлеровцев при себе имелись личные опознавательные знаки с закодированной информацией. В случае гибели воина алюминиевый или цинковый жетон разламывали на две части. Одну половину оставляли в могиле, чтобы потом в случае надобности можно было опознать убитого, а другую отправляли в подразделение, которое вело учет потерь. Знак обычно клали в районе груди. Если же его там нет, тогда надо искать везде, где можно, рекомендуют специалисты.
– Недавно мы нашли жетон на большом пальце ноги – видимо, тело умершего вынесли из госпиталя, а потом привязали знак. А еще попадаются самодельные жетоны, выполненные из консервных банок, ложек, котелков, ящиков, – уточнил Олег Чистик. – Я слышал, что за утерю жетона в немецкой армии солдата наказывали – думаю, финансово. Поэтому в утрате обычно не признавались, а пытались самостоятельно смастерить замену. Но больше всего меня удивил увиденный на Орловщине кожаный жетон, изготовленный заводским способом, в идеальном состоянии. Подобное встретилось один-единственный раз. А еще знаю, что немец-пулеметчик в том случае, если ему грозил плен, от жетона избавлялся – выбрасывал. Знал: красноармейцы не пощадят. Что касается кладбища в Желудевке, то в современной Германии пока не нашли его схемы. Просто имелись данные о его существовании. Если бы не «Штурм», то искали бы очень долго – и не факт, что нашли.
Сейчас в Курской области, куда увезли останки из Желудевки, земле преданы останки свыше 49 тысяч солдат вермахта: пехотинцев, танкистов, артиллеристов... Олег Николаевич за время работы в «Народном союзе Германии» похоронил около 45 тысяч. Лет семь назад забирал у курских поисковиков останки экипажа разбившегося бомбардировщика Ю-88.
– От тех летчиков мало что осталось, поскольку самолет, видимо, упал с большой высоты, – говорит наш собеседник. – Тогда нашли останки троих человек. А должно было быть четыре авиатора на борту. Мне по этому поводу звонили из Германии: «А где же еще один член экипажа?» Ответить на этот вопрос сложно. Четвертый либо спасся с парашютом и попал в плен, либо умер уже на земле, в стороне от места падения юнкерса.
В начале года Чистик увез под Курск на сборное немецкое кладбище и тех гитлеровцев, останки которых обнаружили в январе в окрестностях деревни Ново-Яковлевка под Новомосковском. При них имелись жетоны, поэтому поисковики предположили: наверняка получится идентифицировать убитых. Но не тут-то было.
– Я вообще не имею права называть фамилии или звания всех тех солдат, которых находят, но в данном случае ситуация осложняется следующим обстоятельством: мне пока не удалось выявить список погибших в Ново-Яковлевке, – рассказал Олег Чистик. – Видимо, тела быстро захоронили, потом немцы спешно отступили, а тот офицер вермахта, который занимался оформлением захоронения, тоже вскоре погиб, унеся в забвение все, что знал о погибших.