Культура

13:22, 13 сентября 2019

Живая жизнь – на сцене

Новый сезон в Тульском академическом театре драмы порадует зрителей сразу несколькими премьерами. Одна из них состоится на малой сцене – это спектакль «Дети понедельника» по пьесе современного российского автора Ивана Алифанова.

Марина ПАНФИЛОВА
Геннадий ПОЛЯКОВ

Это произведение не имеет никакого отношения к известному отечественному фильму с участием Розановой и Скляра. Ставит пьесу московский режиссер и педагог, доцент ГИТИСа Александр Каневский.
Тулякам он также знаком: несколько лет назад представил на сцене ТАТД спектакль «Чужой ребенок».
– Я рад вновь встретиться с труппой, зрителями и – городом: Тула очень похорошела за это время, появились замечательные рекреационные зоны, кластеры, – отметил в беседе Александр Исаакович. – А в театре – талантливый творческий коллектив, который способен на многое.
Пьеса «Чужой ребенок» – мелодрама, где действие происходит в 30-е годы прошлого века, маршируют комсомольцы-энтузиасты. А произведение Алифанова, над которым работаем сейчас, – стилизация на тему итальянской комедии дель арте – взгляд нашего соотечественника на культуру другой страны. Получается довольно забавная игра, в которой, конечно же, есть мораль: не надо надевать маски и проживать чужую жизнь – так и свою прозевать можно. Это крайне простая истина, но герои приходят к ней не сразу, надеюсь, и публика сделает выводы для себя.
– Вы ставите пьесы в столице, на периферии, за рубежом. Чего сегодня хочет театральный зритель?
– Это серьезная тема, и, говоря о современном театре, можно отметить одно: он многогранен, как и сама жизнь. И есть разный зрительский контингент, одни хотят смотреть легкие комедии, другие – сложные концептуальные постановки.
В столице люди избалованы количеством зрелищ. Впрочем, и провинция в наши дни не обделена вниманием гастролеров, что не всегда хорошо. Я вообще в шоке – как может билет на антрепризный спектакль стоить больше четырех тысяч рублей? Эту цену я увидел на одной из тульских афиш и не понимаю, за что люди готовы платить такие деньги? Дабы увидеть «живьем» звезд экрана?..
– А как вы относитесь к новшествам в постановках?
– Я думаю, что если берется классическое произведение, выдержавшее проверку временем, то нужно найти сегодняшний эквивалент. Но это не значит, что позволительно все актуализировать на уровне откровенной глупости.
Часто вижу, как произведение, созданное полтора века назад, «нашпиговывают» последними достижениями техники. Но это же нелепость! Тогда было другое время, стилистика, ритмы, вербальные взаимоотношения, люди по-другому говорили, жили иными понятиями. И те люди отстоят от нас всего на два-три поколения. Ну не может Тригорин разгуливать в джинсах и при этом изъясняться «штилем» чеховского героя.
Но – как ни парадоксально! – если сделать экскурс в совсем уж далекое Средневековье, «отъехать» на полтысячи лет назад, та эпоха приблизится к нам. Вот в пьесах Шекспира персонажей в джинсах я могу понять и принять, потому что там – сверхусловность. И парень по имени Гамлет, предъявляющий претензии своей маме Гертруде, жил так давно, что можно встать в метапозицию по отношению к тому времени, к ситуации. Что непозволительно дяде Ване или профессору Серебрякову, которые говорят на нашем языке – не на шекспировском в переводе Пастернака или Лозинского.
– А на что у вас актеры имеют право? Что позволяете им как режиссер?
– Я в этом плане не очень-то ортодоксален, и для меня создание спектакля – живое дело. Задача постановщика – прежде всего организовать зрительское внимание, а самое главное, так закрутить действие, чтобы исполнители могли выявить все свои лучшие стороны и чтобы на сцене была живая жизнь. Если получается – режиссер молодец, а если его не видно на сцене – то тогда он еще больший молодец.
А вот когда актеры отодвинуты в сторону, а режиссер красуется перед публикой, демонстрируя то один прием, то другой, в итоге – видны те самые «белые нитки», которыми непрочно скреплено действие. Это мне когда-то объяснили педагоги ГИТИСа, а теперь я так учу своих студентов: в этом и состоит традиция русской режиссерской школы.
Георгий Александрович Товстоногов когда-то сформулировал: «Театр – это добровольная диктатура…» Но мне кажется, время, когда это было справедливо, уже прошло, и XXI век диктует другую философию.
Стиль «молотка» в любом случае неперспективен, он порождает либо бунтовщиков, либо рабов, и то и другое никуда не годится.
– К слову о педагогике: художественный руководитель ТАТД Дмитрий Краснов – ваш ученик…
– Я рад, что Дмитрий так предан театру как институции и Тульскому драматическому – в частности: он ведь здесь работает уже почти тридцать лет. И я знаю, что Краснов считает меня своим учителем, а это очень серьезный момент: не важно, кого ты считаешь своим учеником, а важно – кто тебя полагает учителем. Конечно, я горд и рад, видя, какая это сильная, талантливая личность. Быть художественным руководителем и главным режиссером академического театра – ноша тяжелая, но он прекрасно справляется. Много лет назад я приехал в Красноярск к Александру Попову, который с 1992 года возглавил театр в Туле… Вот его я считаю своим наставником – такая вот цепочка выстраивается…
0 комментариев
, чтобы оставить комментарий

Ранее на тему

На эту же тему