Общество

19:50, 07 июня 2012

Берег по-отечески, учил – по уму

По стопам Александра Степановича пошли более полусотни его учеников. Окончив военные училища, они стали офицерами Советской и Российской армии. А будучи курсантами, слали педагогу письма благодарности, рассказывая, как легко им дается служба. Стоит ли тому удивляться, если новоиспеченные военные еще в школе на уроках НВП за год отстреливали в тире по 20–30 тысяч патронов?..

Сегодня Александр Степанович Ерохин считает армейскую службу делом всей своей жизни, хотя в детстве мечтал работать на железной дороге. В далекие тридцатые в пятидесяти метрах от его дома в Ревякине туда-сюда сновали паровозы, день и ночь на стыках стучали колеса, кричали заполошные гудки – паренек и подумать не мог, что бывает иначе. Поехал поступать в столичный железнодорожный институт, заболел, не сдал последний экзамен, вернулся домой с надеждой попробовать себя в следующем году, но сбыться ребячьим грезам было не суждено.
Поступать пришлось в Тульское оружейно-техни­чес­кое училище. Через два года, в июне 1941-го, почти тысячу курсантов выпустили без экзаменов, потому что уже вовсю ходили слухи о грядущей войне.
Ерохин попал в артполк горно-стрелковой дивизии и в августе вместе с сослуживцами уже был в Иране, где Советское государство решало сразу три задачи: защищало собственные нефтяные месторождения в Баку, транспортный коридор союзников, через который вскоре пошли поставки по ленд-лизу, и боролось с опасностью утверждения сил Третьего рейха в Иране на фоне появления местных национал-социалистов.
– Хоть мы и жили всегда небогато, зато имели возможность учиться, – вспоминает ветеран. – А там народ темный был,  необразованный. Наши медно-никелевые пятнадцатикопеечные монеты они принимали за серебро. А на лотерейный билет мы однажды выменяли два килограмма кишмиша.
В октябре войсковое соединение, в котором служил Ерохин, вернулось на Родину. Впереди были тяжелые бои за Крым.
Туапсе, Керчь, Судак… Советские войска несли огромные потери. Когда был убит командир, полк поредел до полусотни человек, а обещанный катер за бойцами не подошел. Оставленные на верную гибель солдаты решили пробираться небольшими группами до Тамани. Два сержанта из Анапы предложили нашему земляку переправляться через Керченский пролив на плотах. На полпути наших бойцов заметили немцы, открыли стрельбу, и, если бы не туман, неожиданно окутавший округу, встретился бы Ерохин со смертью.
Судьба сохранила красноармейца. Уставший и продрогший в холодной воде, он выбрался на берег у небольшой пристани, вырыл в песке ямку и, обессиленный, уснул будто убитый, не слыша, как в бой вступила артиллерия, как бомбили берег с самолетов. Много лет спустя он искал товарищей, с которыми плыл на плотах, но из военного архива пришло извещение: пропали без вести. Видимо, сержантов подстрелили фашисты и парни утонули…
В 1942 году Александр Степанович уже воевал под Сталинградом.
– В полк пришло пополнение, и среди прочих – 42-летний москвич, инженер, начальник цеха оборонного завода, который в армии никогда не был. Попал я с ним под бомбежку, крикнул: «Ложись!», пригнулся к земле, а столичный житель стоит во весь рост, не хочет свой страх показать. Я вскочил и подзатыльником уложил его на землю. Когда все стихло, он меня, девятнадцатилетнего командира, отругал. Я извинился. А спустя много лет судьба свела нас в Москве,  и как же он благодарил меня за тот смачный подзатыльник!
Еще одним памятным «пополнением» стали для офицера двое заключенных, освободившихся из тюрьмы. Едва новобранцы прибыли в часть, у одного из старых солдат пропала пара сапог.
– Дали ему старенькие, а я подумал, что, кроме зеков, украсть было некому. Вызвал обоих, они отнекиваются, но я стою на своем: или возвращайте, или пойдете в пехоту. К утру сапоги нашлись. А я пошел к воришкам, поблагодарил за поступок. Они долго еще воевали рядом со мной, нормальными мужиками оказались…
После Сталинграда дороги войны привели Ерохина на родную тульскую землю, под Белев:
– Помню, шли мы за фрицами. Танки вокруг брошенные, самолеты, сбруи лошадиные… Технику они оставляли, потому что горючего не было, а коней всех поели…
Прошагав пол-России и пол-Европы, Александр Степанович был контужен, тяжелейшее ранение чуть не лишило его ноги, но он всегда возвращался в строй, в родную дивизию, за годы войны преобразованную из 157-й стрелковой в 76-ю гвардейскую десантную. Пройдя Курскую дугу, форсирование Днепра, бои в Белоруссии, дивизия закончила войну в Германии, полсотни ее бойцов стали Героями.
– Про одного написали в газете, поместили снимок, – вспоминает Ерохин. – Только парень так и не узнал о высокой награде. В тот день, когда принесли почту, его «снял» немецкий снайпер.
В мирное время, продолжая дело отцов и дедов, Героями Советского Союза стали еще 33 солдата и офицера 76-й воздушно-десантной дивизии.  Наш земляк служил в ней под началом легендарного Василия Маргелова, десантировался с аэростата, с маленьких «кукурузников» и огромных Илов. Имея за плечами тридцать лет армейской службы и 226 прыжков с парашютом, он вышел на пенсию, вернулся в родное Ревякино. Хотел идти работать на завод, но местной школе срочно требовался учитель начальной военной подготовки, и гвардеец-десантник стал педагогом.
Сегодня можно бесконечно долго рассказывать, как он с ребятами создавал школьный музей, ходил в походы, вел поисковую работу, ухаживал за обелисками, помогал ветеранам и вдовам участников Великой Отечественной. В Ревякине каждый знает этого удивительного человека, всего себя посвятившего добрым делам.
В отличие от многих военных, Александр Степанович не «рассыпался», сняв портупею. Полковник по званию, он давно стал генералом для огромной армии школьников, которых, как и всех своих солдат, берег по-отечески и учил самому важному – защищать родную землю…
Людмила ИВАНОВА
Фото Геннадия ПОЛЯКОВА

0 комментариев
, чтобы оставить комментарий