Общество

19:29, 16 июля 2012

«У врага помилования не просим»

 «Самое высокое чувство, которое я мог испытать за свою короткую жизнь, – это чувство сознания того, что я являюсь частицей горняцкого коллектива, – писал родным в ноябре 1930 года Владимир Молодцов. – Какое великое дело – не замечать, не считать часы рабочего времени, не ждать конца смены, а стремиться ее продлить, бегом бежать за вагонеткой, обливаться потом и выходить после смены победителем в выполнении плана».

Сейчас, восемь с лишним десятков лет спустя, эти слова кажутся трогательно наив­ными. Но такое тогда было время – совсем иное. И такие люди…
Вот еще цитата, теперь из дневника Владимира: «17 октября 1930 года. Уже второй день – в Бобрик-Донском, на руднике. Интересно попал сюда. Собрались мы… на Магнитострой. Дело двигалось, приготовления заканчивались. Но тут непредвиденно выросла перед нами большая, непреодолимая трудность – мне не дали расчета. Потом увидел призыв «Комсомольской правды» в шахты и бичевание комитетов (комсомола. – Ред.): плохо вербуют. Решил моментально: ехать, во что бы то ни стало, в угольную шахту на ликвидацию прорыва». И далее: «15 ноября 1930 года. К шахте привык и сроднился с ней, прежде угрюмой, пугающей и гнетущей. В ней как дома. А насчет трудностей – что ж, ведь и на земле, на поверхности, работа литейщика, прокатчика не легче. Всякое дело трудно без привычки. Но ведь привыкнуть надо. А раз надо – так привыкнем и ликвидируем прорыв».
На шахте № 7 в Донском Молодцов работал сначала вагонщиком – откатывал из штреков груженые вагонетки и подавал порожняк, потом  забойщиком – орудовал обушком в тесноте угольного пласта. Горняцкий труд и при современной механизации тяжел, а в те времена почти вся работа делалась вручную. После смены, не успев толком отдохнуть, отправлялся на субботник или воскресник, которые проводились постоянно. Позже об этом – о якобы введенном новом советском календаре – даже анекдот сложился: понедельник – начинальник, вторник – продолжальник, и далее по дням недели – определяльник, решальник, завершальник, субботник и воскресник.
Владимир без проблем выдерживал этот напряженный график: в девятнадцать лет силы и выносливости – немерено. Он еще и общественной работой заниматься успевал. Его избрали секретарем комсомольской организации шахты, приняли в партию, избрали членом бюро райкома – Молодцов занимался вопросами агитации и пропаганды. В январе 1933 года молодого шахтера перевели помощником директора донской шахты № 10, а вскоре откомандировали на рабфак в Москву. По окончании рабфака Владимир поступил в инженерно-экономический институт, но первого курса не закончил: получил назначение в школу НКВД и после нее пришел работать в центральный аппарат наркомата. Перед началом Великой Отечественной войны Молодцов курировал румынское направление службы внешней разведки.
Будто сама судьба готовила Владимира Александровича к испытаниям военной годины. Придержала расчет на работе, чтобы не поехал на Магнитострой (как бы там его жизнь сложилась?). Подсунув «Комсомолку» со статьей о шахтах, отправила в Донской – привыкать к подземным условиям (шахты во многом схожи с катакомбами, где впоследствии обосновалась резидентура Молодцова). В НКВД нацелила не на Германию или Финляндию, считавшиеся основными потенциальными противниками, а на Румынию, не игравшую большой роли в мировой политике. Но именно румынской разведке – сигуранце – Молодцову выпало противостоять в оккупированной Одессе…
«Я твердо верю, что мы еще встретимся, что не один, а множество счастливых дней у нас впереди, – писал Молодцов жене. – Жизнь… это сложная комбинация, и в этом я с каждым днем все на большем и большем числе примеров убеждаюсь. Развернувшиеся события заставляют нас пережить многое, но только пережив их, можно считать себя настоящим человеком». Это письмо от 11 октября 1941 года – последнее. В эти дни Владимир Александрович завершал формирование резидентуры в одесских катакомбах и двух партизанских отрядов: один должен был воевать из-под земли, другой – в занятом врагом городе. Центр не настаивал на том, чтобы Молодцов обязательно остался в Одессе, это было его личное решение, утвержденное Москвой.
Оккупанты вошли в город через пять дней после отправки письма. И сразу ощутили силу ударов созданного Молодцовым подполья. В первый же день партизаны уничтожили до 50 вражеских солдат и офицеров, сами не потеряв ни одного человека. Затем на воздух взлетело здание комендатуры, где проходило собрание высокопоставленных оккупантов и их пособников – более 200 из них погибли под обломками.
Потом взрывы загремели на железной дороге – летели под откос воинские эшелоны с боеприпасами и живой силой противника. Одновременно в Москву от Кира – это был радиопозывной Молодцова – шли шифровка за шифровкой с важными разведданными. Партизанские дела он вел под псевдонимом Бадаев. Размах и масштабность деятельности бадаевцев вынуждали оккупантов бросать против них все более крупные и крупные силы. Они травили патриотов газом, замуровали входы в катакомбы, обстреливали каменоломни тяжелой артиллерией, но партизаны оставались неуловимыми и неуязвимыми.
«Организация Бадаева связана системой катакомб, протянувшихся на десятки километров, с другими организациями... Она оснащена всем современным оборудованием и вооружением и представляет большую опасность и постоянную угрозу властям, – докладывал в Бухарест сотрудник сигуранцы. – Особенно необходимо отметить тот тревожный факт, что агенты Бадаева завербованы из числа тех лиц, на которых новый режим возлагал надежды в деле преобразования моральной, культурной и экономической жизни на новых территориях и которым удалось войти в доверие к администрации... Благодаря им Бадаев был постоянно в курсе всех событий и мог сообщать Москве точные сведения в отношении дислокации войск, об экономическом положении, враждебном повсеместно настроении населения к властям, о руководителях администрации, сведения на которых запрашивала Москва и которых он мог в любое время уничтожить...»   
В феврале 1942 года предатель сдал Бадаева сигуранце. Его схватили на явочной квартире, куда Владимир Александрович пришел, чтобы восстановить оборванные связи. До этого он дважды благополучно выходил из катакомб в город. Третий раз оказался роковым.
Молодцова жестоко пытали, мучили электротоком, однако он мужественно держался на допросах. Военно-полевой суд приговорил Бадаева к расстрелу. Когда ему предложили подать на имя румынского короля прошение о помиловании, он категорически отказался, заявив: «Мы на своей земле и у врага помилования не просим». Чекиста с двумя женщинами-связными расстреляли 12 июля.
За мужество и стойкость при выполнении специальных заданий командования и проявленные при этом отвагу и героизм капитану государственной безопасности Владимиру Александровичу Молодцову посмертно было присвоено звание Героя Советского Союза. Его именем названы улица в Одессе, улица и стадион – в тульском Донском.
Подготовил
Валерий РУДЕНКО
Фото
из архивов сигуранцы

0 комментариев
, чтобы оставить комментарий