Тернистым крестным путем

Монархисты называют Владимира Каппеля рыцарем белого движения, хотя что уж там рыцарского в Гражданской войне, где кровь лилась рекой, сын шел на отца, а отец на сына? Но был он, безусловно, личностью яркой, талантливым военачальником, решительным, мужественным и незаурядным человеком…

Отец будущего белого генерала в чине жандармского ротмистра служил в Белеве, где и родился Владимир. В постсоветские времена на здании, где предположительно жила семья, была установлена мемориальная доска. Но вообще-то о белевском периоде жизни Каппеля известно только то, что начальное образование он получил дома. Затем учился в Петербургском кадетском корпусе, окончил кавалерийское училище и был направлен в уланский полк.
К концу 1910-х годов Владимир женился на дочери горного начальника Пермских пушечных заводов. Познакомились молодые люди на каком-то балу и с первого взгляда влюбились друг в друга. Но действительный статский советник относился к лихим кавалерийским офицерам с недоверием, двери его дома для них были закрыты. В конце концов, девушка бежала из дому и обвенчалась с Владимиром в маленькой сельской церкви. Родители долго не хотели признавать этот брак и сменили гнев на милость лишь после поступления Каппеля в военную академию, открывавшую путь к высоким командным должностям.
На Первой мировой Владимир Оскарович был награжден золотым оружием, несколькими орденами. К началу 1917 года он уже был подполковником, помощником начальника оперативного управления штаба Юго-Западного фронта. Февральскую революцию Каппель воспринял болезненно. Однако, пишет один из его биографов, он понимал, что звать в то время к возвращению монархии – «значит только вредить принципу монархии». И Владимир Оскарович оставался на фронте. В начале октября 1917-го он взял отпуск по болезни, вернулся к семье в Пермь. Весной 1918 года некоторое время служил в штабе Приволжского военного округа, находившемся в Самаре, но участия в боевых действиях не принимал.
В мае поднял мятеж Чехословацкий корпус численностью около 45 тысяч человек, сформированный во время мировой войны из военнопленных австро-венгерской армии. Они отказались разоружиться, как требовало большевистское правительство, для возвращения на родину через Дальний Восток. Войска корпуса, эшелоны которого растянулись по Сибирской железной дороге от Пензы до Владивостока, начали захватывать крупные города: разгоняли советы, истребляли большевиков и сочувствующих, создавали региональные правительства. В Омске это было Временное сибирское правительство, в Самаре – Комуч, немедленно взявшийся за создание Народной армии.
Соратники вспоминали, как на собрании живущих в Самаре офицеров обсуждался вопрос о том, кто возглавит добровольческие части. Желающих взять на себя тяжелую и ответственную роль не оказалось. Все смущенно молчали, опустив глаза. Кто-то робко предложил бросить жребий. И вот тогда скромный на вид, почти никому не известный офицер встал и негромко произнес: «Раз нет желающих, то временно, пока не найдется старший, разрешите мне повести части против большевиков». В этот момент история вписала в свою книгу «белой борьбы» имя подполковника Каппеля.
На первых порах под его началом оказалось 350 добровольцев. С этим небольшим отрядом он «широким маневром в сочетании с глубоким обходом», что часто применял в дальнейшем, неожиданным ударом взял Сызрань. Затем были бои за Ставрополь-Волжский, оборона Симбирска, взятие Казани…
Каппель не только вышел в ведущие военачальники белых, но и проявил политическую дальновидность. «Он, например, приказал отпускать на свободу обезоруженных пленных красноармейцев, – писал о Каппеле управляющий делами Совета министров Временного Всероссийского правительства («Омского» правительств. – Ред.) Г.К. Гинс. – Он был первым и, может быть, единственным тогда из военачальников, который считал «гражданскую войну» особым видом войны, требующим применения не только орудий истребления, но и психологического воздействия. Он полагал, что отпущенные красноармейцы могли стать полезными как свидетели того, что «белые» борются не с народом, а с коммунистами». Другое дело – всегда ли выполнялись такие приказы?..
Обращаясь к своим частям, Каппель говорил: «Идите с поднятой головой и с открытой душой, с крестом в сердце, с винтовкой в руках, тернистым крестным путем, который для вас может кончиться только двояко: или славной смертью на поле брани, или жизнью в неизреченной радости, в священном счастье – в златоглавой матушке-Москве под звон сорока сороков». Он был убежден, что главное – взять столицу, а там и до восстановления монархии рукой подать. Когда красные стали уверенно теснить белых в Поволжье, Владимир Оскарович взялся с двумя тысячами сабель совершить рейд по глубоким тылам противника, чтобы вынудить его снять с фронта крупные части и дать соратникам возможность подготовить новое крупное наступление. Однако предложение было отвергнуто белогвардейскими верхами. Кто-то из штабных, по свидетельству мемуаристов, прямо сказал: «Разреши Каппелю этот прорыв – он заберется в красные тылы, возьмет Москву и организует каппелевское правительство. А о нас забудет или просто туда не пустит».
В конце 1918 года белых выдавили в Сибирь. Части Каппеля вошли в состав армии Колчака отдельным корпусом, став одним из ее самых боеспособных соединений. А когда в конце 1919 года белые вынуждены были уйти из Омска, начался 3000-верстный поход в Забайкалье, Колчак назначил его главнокомандующим Восточным фронтом: «Только на вас, Владимир Оскарович, вся надежда». Положение складывалось трагическое – тракт запрудили сотни тысяч отступавших, военных и штатских, на санях и пешком. Люди гибли от холода, свирепствовал тиф, не прекращались партизанские налеты. Железная дорога тоже была забита эшелонами, недоставало топлива и воды для паровозов. Каппель всеми силами пытался навести порядок. В Мариинске ему удалось благодаря местным земцам снабдить войска продуктами питания, полушубками и валенками. Но на следующей станции, в Ачинске, на путях взорвался состав с последними армейскими снарядами…
Под Красноярском восставший гарнизон города перекрыл дорогу. Многие каппелевцы погибли в жестоком бою или попали в плен. Обойдя Красноярск, Каппель вывел уцелевших к реке Кан. Стали спускаться вниз по течению, чтобы выйти к железной дороге. Владимир Оскарович в пути промочил ноги и сильно заболел. Генерала без сознания лишь на третьи сутки довезли до жилья. В таежной деревеньке ему без анестезии ампутировали обмороженные пятки, несколько пальцев. После операции Владимир Оскарович нашел силы продолжать путь верхом, руководя походом. Но через неделю с небольшим свалился с двусторонним воспалением легких. «Генерал Каппель совершил величайший подвиг – имея возможность «пристроиться» в один из союзнических эшелонов, он пошел в голове авангарда своих каппелевцев и отдал свою чистую душу Господу Богу на руках своих доблестных добровольцев», – писал о его кончине один из соратников.
Отступающие войска, опасаясь надругательства противника над прахом генерала, почти месяц везли с собой гроб с его телом. В Чите Каппеля похоронили в Кафедральном соборе Александра Невского, а когда красные стали подходить и сюда, увезли останки в китайский Харбин. В 2006 году прах генерала был возвращен в Россию и с воинскими почестями перезахоронен в столичном Донском монастыре.
Валерий РУДЕНКО