Трудоустройство с ограниченными возможностями

Из 170 тысяч инвалидов, проживающих в Тульской области, трудоустроены только 33 тысячи. Одни не хотят работать, другие не могут Осталось 130 мест Не так уж охотно коммерческие организации берут к себе людей с ограниченными возможностями. Ведь для них нужно создавать специальные места, да и производительность труда у них ниже, чем у здоровых сограждан. Колоссальные бюджетные средства в виде квот и субсидий тратятся ежегодно для создания новых рабочих мест, адаптированных для инвалидов. А вот предприятия, где все уже создано много лет назад, приспособлено, налажено, еле сводят концы с концами. Например, «Квант», единственный учредитель которого – Всероссийское общество слепых. Из 80 человек, которые здесь трудятся, 55 – инвалиды по зрению. – Когда-то в области работали четыре таких предприятия: в Туле, Щекине, Новомосковске и Болохове, – объяснила директор «Кванта» Александра Кошелева. – Трудо­устроены были две с половиной тысячи человек. Когда все закрылось, мы не могли бросить людей, вот и возим их к себе. От прежних масштабов осталось 80 рабочих мест в областном центре и 50 – в Новомосковске. А еще куча, как их сейчас называют, непрофильных активов. У «Кванта», например, своя котельная, только от нее одни убытки. – Мы должны ее каждый год готовить к зиме, а на это нужны деньги, – заметила Кошелева. – К тому же сказали провести энергоаудит, потому что поставляем тепло. Да мы и рады бы не поставлять, но котельную никто не берет, а от нее топятся жилые дома. Так что придется где-то искать 700 тысяч на аудит. Требования к производственным помещениям, технике безопасности, пожарной сигнализации постоянно меняются, причем в сторону ужесточения. И «Кванту» приходится искать дополнительные источники дохода, чтобы покрыть все расходы «на соответствие». Сейчас из 9 тысяч квадратных метров площадей предприятия порядка 30 процентов сдается. Однако расположение (промзона в Щегловской засеке) не позволяет привлечь состоятельных арендаторов. – У многих – сезонные доходы, и они задерживают платежи на 2–3 месяца, – добавила директор предприятия. – Но у нас нет выбора – ждем. Потому что, если этих выгнать, других можем и не найти. Самое проблемное здание – Дом культуры. Когда «Квант» процветал, здесь кипела жизнь: работали кружки, проходили смотры художественной самодеятельности. Теперь здание 72-го года постройки потихоньку разрушается. Пока еще руководству удается за счет аренды покрыть коммунальные платежи, но самую большую площадь – актовый зал – никто не берет. Уже лет пять ДК пытаются продать, но безуспешно. Не бросать людей с проблемами Когда-то в четырехэтажном здании предприятия трудились 305 инвалидов. Изготавливали 95 видов электрических шнуров. Соседний цех выпускал дроссели (регуляторы для осветительной техники). Рядом изготавливали ТЭНы (водонагревательные элементы) для самоваров – 120 тысяч в год. На этом производстве люди работали в три смены. Теперь завод-изготовитель самоваров заказывает лишь 6 тысяч нагревателей в год, с которыми 2–3 рабочих управляются за неделю. – Конечно, в 90-е нам пришлось несладко, – вспоминает Александра Кошелева. – Сами возили заказы, ездили за сырьем. Но выкарабкались. С 2000-го медленно, но верно доходы стали расти, мы прибавляли людям зарплаты ежегодно. В 2009 году по нам ударил кризис, но даже тогда продали 102 тысячи дросселей, а за этот год – только 40 тысяч. Объемы заказов ползут вниз вместе с зарплатами. – А где тут повышать, если кругом одни затраты? – заметила женщина. – Нам и помещения нужно ремонтировать, и оборудование приспосабливать специально для инвалидов, дооснащать, и за коммунальные услуги платить, а ведь они не дешевеют. Мы бы и рады больше платить, но любое увеличение фонда оплаты труда влечет за собой рост отчислений в Пенсионный фонд, а ведь раньше мы туда ничего не платили. Нас лишили всех льгот и поставили в условия рынка, но при этом не учли нашу специфику, особенность работников, их низкую производительность труда. Без госзаказа, по мнению Кошелевой, таким предприятиям, как «Квант», не выжить. Потому что у людей с ограниченными возможностями превалирует ручной труд, а на современных предприятиях все, естественно, стараются автоматизировать. Многие из тех, кто после нескольких лет работы на «Кванте» уходил на, как им казалось, более выгодные места в Туле и Москве, через какое-то время возвращались снова. – И мы всех брали, – рассказала Александра Николаевна. – А что делать, не бросать же людей один на один с проблемами. И стараемся никого не сокращать – переводим на укороченный рабочий день или 3–4-дневную неделю. Большинство работников с нами уже по 15–20 лет. Спасают «Квант» и компании, которые готовы предоставить свое сырье для изготовления конечного продукта. Инвалиды с удовольствием собирают фитинги для водопроводных труб. Но и здесь может ждать подвох. – Ведь хотят, чтобы мы работали как рабы, а получали копейки, – посетовала Кошелева. – Предлагали недавно собирать бахилы для автоматов, укладывать их в капсулы. За каждую готовы были платить 15 копеек. Но даже если пустить все эти деньги только на зарплату сотрудников, получится мизер. Самый работоспособный товарищ у нас собирал за смену 60 штук. То есть в день он бы заработал 90 рублей, а в месяц – 1800. А мы, как коммерческая организация, ниже прожиточного минимума платить не имеем права. Не могут или не хотят? У некоммерческих организаций, так называемых социальных предпринимателей, таких ограничений нет. Например, сотрудники комплексов бытового обслуживания, созданных Тульской региональной общественной организацией «ЦСРИ «Березень», получают, как говорится, по способностям. Кто-то работает по 4 часа в день, а кто-то 4 раза в неделю. Но те, кто может трудиться в полную силу, зарабатывают и по 17, и по 20 тысяч рублей в месяц. Только вот хотят далеко не все. –Бывает так, что мы обучаем человека несколько месяцев, тратим деньги на это, трудоустраиваем его, а он через полгода уходит, – рассказала Елена Костяновская, руководитель организации. – Причем не на лучшее место уходит, а сидеть дома. Просто потому, что он так привык. Люди, просидевшие 30–40 лет в четырех стенах, как это ни печально, практически потеряны для общества. Им уже сложно общаться, а ведь у нас сфера бытового обслуживания населения, тут коммуникативные навыки – самое главное. Сейчас в комплексах центра «Березень» представлено несколько направлений услуг. Здесь работают парикмахер, мастер маникюра-педикюра, мастер чистки пухо-перовых изделий, швеи и фотограф. У всех этих людей инвалидность, только этого никто не афиширует. – Вообще-то, людям безразлично, кто работает, главное – чтобы заказ был выполнен вовремя и качественно, – заметила Костяновская. – Но мы не привлекаем к этому внимания, потому что население у нас пока недостаточно грамотное в этом плане. В Европе, например, социальный предприниматель – звучит гордо. А у нас никак не звучит. Хотя, по признанию Елены Борисовны, в последнее время отношение властей по крайней мере стало меняться в лучшую сторону. Два года назад центр «Березень» получил Президентский грант, с помощью которого удалось отремонтировать помещение учебно-производственного комплекса в Заречье. Помимо непосредственно салона бытового обслуживания здесь разместился класс для проведения занятий. На областной же грант отремонтировали подъезд к УПК, купили учебные материалы и заплатили за три месяца зарплату мастерам, которые обучают инвалидов. Индивидуальный подход – Мы хотели сделать прорыв – собирать группы по 10–15 человек и учить их одновременно, – пояснила Костяновская. – Но нам сразу сказали – не получится. Больше 2–3 человек сейчас не набирается. Люди со специфичным восприятием мира требуют индивидуального подхода. Кто-то плохо слышит, кто-то медленно делает… Да и мастер ведь тоже человек, а если каждому из 15 нужно повторить по разу или по два? Но для нас это был первый опыт. Только по направлению центра занятости населения за 18 лет существования «Березени» обучение здесь прошли 120 инвалидов. Все они были трудоустроены. – Даже если из 10 человек один останется работать – это результат, – добавил замруководителя центра Эдуард Похмельнов. – Есть люди, которые 20 лет с нами, и это замечательно. Трудоустроиться инвалидам порой мешают психологические барьеры. В центрах занятости населения области консультации психологов в этом году прошли уже 380 человек. «Березень» тоже приглашает специалиста на тренинги для своих подопечных. Но все же работать остаются именно те, кто этого действительно хочет. – Наташа (глухонемая девушка) работает у нас мастером маникюра и педикюра уже три года, – рассказала Елена Костяновская. – Мы поначалу боялись, что она может не заметить, если клиенту станет больно, но выход нашли – придумали специальное устройство: у человека кнопка, при нажатии которой начинает мигать индикатор на другом конце провода, который находится у Наташи. И пока жалоб нет, наоборот, есть постоянные клиенты. Но с другими учениками бывали серьезные проблемы: в Костяновскую метали ножи, ей ломали пальцы, поджигали на приемщицах халаты. После таких инцидентов у всех, кто приходит на работу или учебу в «Березень», стали просить справку от психиатра, чтобы люди не переоценивали свои способности, а руководство центра было уверено в спокойствии и безопасности клиентов и других сотрудников. – Мы единственная в России организация подобного профиля на самоокупаемости, – не без гордости заметила Елена Борисовна. – Даже когда мы платили все наравне с коммерческими организациями, без грантов и поддержки сумели выжить. Сейчас наш опыт хотят тиражировать на регионы, но это вряд ли возможно. Этим нужно просто болеть.