Уйдет туча и полетим!

Уйдет туча, и полетим!

– Пока я училась в пилотской школе, мама говорила, что это кошмар, а папа подбадривал: «Да ладно, не страшно!» А когда окончила, мама сказала: «Как здорово! Когда в небо?», а папа вдруг не на шутку испугался: «Ты что, серьезно собралась лететь?»…  

Так уж получается, что у Юлии Селезневой, пилотессы воздушного шара, серебряного призера женского чемпионата России, члена сборной команды России, рекордсменки России по дальности полета на тепловом аэростате многое в жизни происходит благодаря удивительному стечению обстоятельств. 

В воздух как по нотам

В свои пять лет она объявила родителям, что обязательно будет психологом. И это в то время, когда о психологии в нашей стране знали не многие. Родители тактично согласились, спустили эту информацию на тормозах и подвели девочку к тому, чтобы она стала… музыкантом. 

Дочка, чтобы не расстраивать маму, прилежно окончила музыкальный факультет педагогического училища, подарила родителям первый красный диплом, а сама отправилась за вторым и третьим: сначала получила специальность преподавателя психологии, а потом – практического психолога, защитила кандидатскую диссертацию…  

Жизнь шла своим чередом, со множеством встреч, новых впечатлений, и однажды крестный ее племянника предложил Юле полетать на шаре. Сейчас имя Андрея Кулькова, первого пилота в Тульской области, хорошо известно покорителям небес. А тогда Юля Селезнева просто сделала шаг в неизвестность.

Мир внизу оказался восхитительным, мир вверху – реально сказочным, и, спустившись на землю, девушка поняла, что сама она… никогда не полетит. Нет, ну, а как летать-то? 

– Во время моего первого полета четыре крепких мужика спокойно собрали оболочку, подняли корзину с баллонами, понесли, поставили в багажник огромного внедорожника, то есть сделали то, на я физически неспособна, – встречая репортеров, Юлия Селезнева приглашает нас в дом, в котором даже по светлым обоям разлетаются – правильно, – аэростаты. – Но, когда я впервые попала на международные соревнования в Америке, мне довелось полетать в экипаже с двумя семейными парами весьма почтенного возраста: одним было за 60, а другим за 70. И когда они, совершенно не напрягаясь разбирали и собирали аэростат, пользуясь нехитрыми приспособлениями и электролебедкой, я поняла, что, в принципе, все возможно… 

Правда, спустя какое-то время в русской версии электролебедка была заменена на… два черенка от лопаты. Потому что, если корзину поставить наискосок и слегка направить на эти рельсы, она и сама весьма благополучно закатится в прицеп… 

Соглашайтесь. Это знак качества.

В пилоты все приходят по-разному. Кто-то с детства мечтал летать на шаре, кто-то успел поработать в команде, кто-то был судьей на соревнованиях, а Юля Селезнева пришла в пилоты из… директоров.

Еще до поступления в авиационный учебный центр она оказалась руководителем пресс-службы на Чемпионате ЦФО, а потом – административным директором «Кубка России». Когда в 2013 году, когда в Туле завершился XIX Чемпионат России и II Международный Кубок Малахово (санкция CIA FAI), председатель международного жюри Ристо Ялава, выйдя на сцену, начал свою речь со слов: «Здесь очень мало скошенных полей для старта, а дороги ужасны!» Потом улыбнулся и продолжил: «Но есть одно большое «но»: здесь есть люди, которые умеют работать, а это значит, что у Тулы есть будущее в воздухоплавании!».  

Организация чемпионата, административным директором которого тоже работала Юлия Селезнева, была так хороша, что его признали лучшим воздухоплавательным мероприятием года. Ну а восхищенный финн Ялава искренне делился с коллегами своими оценками тульских состязаний. В постскриптуме к одной из статей он писал следующее: «Если вас зовет на мероприятие Юлия Селезнева – соглашайтесь. Это знак качества». 

Именно после тех соревнований наша героиня, буквально на пике карьеры организатора, – рассталась с ней и отправилась… летать.

…и она выжила!

Если в обычном задачнике по математике нечто едет или летит из пункта А в пункт Б, то в воздухоплавании все наоборот: там задача начинается с конца. Перед полетом на аэростате сначала определяют желаемое место приземления и только потом – место старта. 

Изучая будущую траекторию полета, пилот учитывает ограничения по высотам, а еще – штудирует карту ветров. Сегодня эти данные есть в свободном доступе, и прогноза вполне хватает для тренировочных и демонстрационных полетов. Но на спортивных состязаниях для уточнения направления ветра по высотам запускают специальный метеозонд. И как только позволяют погодные условия, а они капризны не меньше женщин, пилотам дают сигнал к наполнению оболочек.

На соревнованиях два вида заданий. Прилететь к заданной наземной цели – разложенной на земле мишени и попасть в ее центр маркером, то есть ленточкой с грузом на конце. Здесь судьи-измерители оценивают, правильно ли ты зашел на позицию, не коснулся ли земли, во сколько кинул маркер, насколько точно попал в центр мишени. А есть задания, которые выполняются непосредственно в воздухе, их много, они интересные и тоже, по-своему, сложные. Но бывает и так, что сам пилот задает себе очень необычные задачи.

– Однажды, на чемпионате Европы в Голландии, я выбрала курс на мишень и начала спускаться, чтобы «поймать» нужное направление ветра, и практически «влетела» в небольшую дубраву...

К счастью Юлия быстро поняла, что в ее расчеты вкралась ошибка, потому что направление ветра по высотам она записала в метрах, а высоту полета – в футах. Кстати, тогда все окончилось удачно, оболочка не пострадала, зато урок был усвоен на всю жизнь. Единственной потерей оказался залитый водой компьютер, потому что в полет пилотов выпустили сразу после дождя; но технику просушили, и она выжила. 

Улица любая - воздухоплавательная!

В районе мясновского аэродрома, примерно на одном пятачке, в разное время появились улицы Краснофлотская, Воздухофлотская, Планерная, Летная и Парашютный проезд. Здесь же находится и улица Полюсная, на которой живет наша героиня. 

 – Думаю, это очень символично, что я переехала именно в этот район. И даже название улицы, на которой я теперь живу, тесно связано с воздухоплаванием. В 1951 году наши военные впервые в мире совершили планерный перелет к Северному Полюсу, стартовав с тульского аэродрома. В честь этого события и родилось название Полюсной улицы. 

Ты на острове! Дороги к тебе – нет!

Воздухоплавание – это командный вид спорта. И даже если ты в корзине один – на земле тебя ждут надежные люди, которые сначала отправят в полет, а потом подъедут к месту приземления, помогут собрать оболочку, погрузить корзину в автоприцеп.

– Место приземления теплового аэростата, конечно, выбирает пилот. Но вид сверху не всегда соответствует дорожной реальности. Как-то лечу и вижу сверху – прекрасное поле, скошенное, ровное, а по нему идет отличная грунтовка. Я приземляюсь на нее, связываюсь с командой подбора по рации, рассказываю, как все замечательно. А они мне отвечают – ты в карте себя видела? У тебя с трех сторон железная дорога, а с четвертой река. В общем, ты на острове и дороги к тебе – нет! 

Было «весело». Команде подбора пришлось пешком перебираться через эту речушку, благо, она шириной полтора метра, а потом вручную с помощью гайдропа (специальной веревки), вытягивать аэростат на другой берег.  

Так что воздухоплавание – это еще и силовой вид спорта: корзина без баллонов весит порядка 70 килограммов, один баллон с 40 литрами газа – это еще 30 кг, оболочка 120-130 килограммов, горелка 20. Вот и считайте общий вес…

– А потому – спасибо огромное нашей большой и прекрасной команде: Илье, Владу, Сергею, Юле, Инне, Маше, Борису, Артему. Без них полеты бы были невозможны. А еще, кончено, моей маме и собаке, – они тоже частенько сопровождают меня на полеты. 

В Алексин, в поле, к Терешковой

Пока за окном накрапывает дождь, мы вместе с хозяйкой дома пьем горячий кофе из стильных чашек, на которых тоже летают шары.  

– «Плавать» по воздуху можно практически в любое время года. Мой первый зимний полет был в минус 31. Летели мы в Алексинском районе, в корзине – трое: я, моя коллега и парень-фотограф. Снег внизу – рыхлый и глубокий, а садиться на обочину я тогда еще не умела, хотя это был бы идеальный вариант для команды подбора. И вот я выруливаю на большое поле и приземляю аэростат ровно в его середину. Ребята в команде подбора, взялись за голову: как же мы будем ее вытаскивать? Как туда идти по высоким сугробам, как тащить все это к машине?  

Но в тот момент они не знали самого главного: пока мы летели, я заметила внизу парня, гоняющего на снегоходе. Спустилась пониже, познакомилась, договорилась, что он поможет перетащить оборудование к дороге. И вот – приземление. Водитель снегохода подъезжает и восторгается: «Ну, мужик, ну ты даешь! Как круто!» А фотограф отвечает: «Не, это не я, это (показывает на меня) – она!» Тот удивляется: «Что? Правда?» И дальше уже говорит мне: «Ну, ты для меня прям… как Валентина Терешкова!» 

Как оказалось, он приехал в Алексин с компанией друзей, но после бурного вечера был единственным, кто утром смог сесть за руль. И пока помогал собирать шар, предвкушал, как станет рассказывать товарищам, что те проспали все на свете… 

А если большая страшная птица?..

На крохотном участке возле дома пилотесы идеально размещаются овощи и фрукты, растут яблони, зацветают розы. Строгий порядок нужен и в небе…

– Безбашенных людей в воздухе нет, здесь нужен точный расчет и трезвая голова. В тренировочных полетах, или, когда катаешь друзей, обычно все идет спокойно и размеренно. Весь адреналин начинается в соревнованиях, когда хочется выполнить задание с максимальным результатом. Часто спрашивают: «А вдруг что-то случится в небе»? Но из практики, тепловой аэростат – самое безопасное воздушное судно. К примеру, если вдруг погасла горелка, то в течение трех секунд газ можно поджечь специальными пьезозажигалками, либо достать из сумки обычную. Если этого не получилось (что маловероятно), спуститься на землю можно и при неработающей горелке, в этом случае оболочка аэростата работает так же, как и парашют, и лететь будет с такой же скоростью. К примеру, в оболочке нашего аэростата «Тула - Город-Герой» 2150 кубов теплого воздуха.  

Еще у Юли иногда спрашивают: «Что будет, если большая страшная птица слету врежется в воздушный шар?» Она отвечает: «Ничего страшного. Оболочка состоит из множества секторов, которые скреплены силовыми лентами. Даже если какой-то из них будет порван, аэростат спокойно приземлится». 

Воздушный шар – очень надежная конструкция. Даже корзины в них эргономичные: уже несколько веков их плетут из ротанга. Ни один из современных материалов не дает того уровня компенсации удара, который дает эта тропическая лиана. Поэтому приземление обычно мягкое, пружинящее, его не сравнишь с прыжком с парашютом, когда резко ударяешься о землю ногами. 

– Сегодня аэростаты производят в Чехии, Испании, Италии, Соединенных Штатах Америки… Делают и у нас в России. Причем очень качественно. Наш «Тула-Город Герой», как и большинство тульских аэростатов, полностью создан на московском производственном предприятии. Третий по рейтингу пилот мира Сергей Латыпов тоже летает на отечественном шаре. Каждый год все аэростаты проходят специальный технический осмотр и получают сертификат летной годности. Так что с надежностью техники у нас все по-взрослому… 

Кстати, многие друзья Юлии, отправляясь в свой первый полет, часто говорят, что боятся высоты. Но пилотесса подбадривает шуткой: «Не переживайте, на борту бутылка коньяка и кандидат психологических наук». Доподлинно неизвестно, кто и на что тут реагирует, но настроение у всех поднимается!

Ну а, лакмусовой бумажкой стопроцентной надежности является тот факт, что мама Селезневой тоже летает вместе с дочкой. В первый раз она поднялась в небо в 78 лет и на вопрос о впечатлениях, с улыбкой отвечает, что очень понравилось, особенно – лететь на небольшой высоте, когда можно заглянуть в огороды, посмотреть, что растет на грядках и вдохновиться свежими идеями для ландшафтного дизайна. 

Шар воздушный, расходы - настоящие

Да, аэростат – дорогое удовольствие. Полный комплект – а в него входят оболочка, корзина и четыре баллона, стоит больше миллиона рублей. Чтобы возить оборудование, нужен еще внедорожник и прицеп. Юлю «спасает» преподавание, психологическая практика, тренинги и вебинары. Впрочем, шар, на котором она летает, пошит на средства муниципального гранта и принадлежит Федерации воздухоплавательного спорта Тульской области.

Обгоняя облака и время

В доме у Юли большая гостиная, огромный диван и множество книг. Гостей здесь встречают круглый год, и это вполне закономерное явление. Участвуя в различных международных соревнованиях, пройдя через судейство и организацию состязаний, хозяйка познакомилась с множеством интересных людей, а тем для разговоров не перечесть! Каким заправкам стоит доверять, чтобы доехать до Голландии? Где лучше пообедать в Польше? Что интересного посетить в Пскове и Кунгуре? Ну и конечно, разговоры о новых встречах и новых вершинах… 

– В феврале этого года мы вместе с Галиной Стегалиной, моей подругой, пилотессой из Великих Лук, поставили женский рекорд России по дальности полета – пролетели 416,7 километра. Стартовали рано утром в Нижнем Новгороде в рамках «Кубка вызова «Шар НН», полюбовались на местный кремль, на Волгу, на просыпающийся город и взяли курс на Самарскую область. Летели долго, двенадцать часов! А приземлились в большом поле напротив поселка Большая Романовка. Первыми нас заметили местные школьники. По большущим сугробам прибежали в поле, очень удивились, что пилоты – женщины, помогли собрать наше оборудование, найти трактор, чтобы вывезти аэростат… 

Пилотессы – всегда повод для изумления. Хоть и летают с конца XIX века. Тогда – в шляпке и развевающемся платье, а сегодня – в удобном костюме и трекинговых ботинках. Однажды Юлия Селезнева решила немного «пошалить» и вместе с друзьями устроила необычный полет: всю команду переодели в костюмы эпохи стимпанк (спасибо тульскому центру «Витязь») и остались очень довольны своей идеей. Теперь вот думают, а может, еще раз отправиться в прошлое и, устроить полет в костюмах начала XIX-го? 

Сверху – виднее…

Вообще, женское воздухоплавание – это очень красивое зрелище. Оно собирает множество поклонников, регулярно проводятся женские чемпионаты Европы и Мира. Сам же полет – настоящая гармония, со своей композицией и стройным исполнением. И, наверно, неслучайно, что слово пилотесса у нас рифмуется со словом поэтесса…

– Я часто ощущаю себя Керролловской Алисой: «Я что-то съела и уменьшилась» – это когда шары наполнились, но еще стоят на земле. «Я что-то выпила и выросла» – когда они улетают и становятся точками на горизонте. Настоящее, стопроцентное погружение в сказку! 

Кстати, после полета люди обычно улыбаются. Когда у моих друзей возникают сложные ситуации, я часто зову их подняться в небо. Человек отрывается от земли и неожиданно для себя понимает, что, проблема не так велика, как казалась! И возвращается вниз с совершенно другим ощущением жизни. 

А еще воздухоплавание научило меня ждать (догонять-то я всегда умела). В межсезонье погода часто преподносит нам сюрпризы. Порой, выезжаем в поле, полтора-два часа ждем, когда закончится дождь и появится «окно», когда можно будет, быстро собравшись, оторваться от земли, пролететь, приземлиться, успеть собрать оболочку, потому что потом снова может начаться дождь. 

Вот тут и понимаешь: да, ты не Господь Бог. И ты не подстраиваешь пространство под себя, а именно встраиваешься в это пространство. Вот это и есть состояние гармонии: подожди немного, уйдет туча и полетим!