Как рабочий рудника стал курсантом диверсионной школы

Мы, опираясь на материалы пресс-службы Управления ФСБ России по Тульской области, продолжаем рассказ о выпускниках Орловской школы диверсантов, летом 1942-го заброшенных по воздуху в наш регион, – в частности, в Арсеньевский район. Среди них был Дмитрий Жилин. 7 июля 1942-го он сообщил старшему следователю контрразведывательного отдела Управления НКВД по Тульской области: из Орла вместе с диверсантом Курским первым рейсом германского самолета был заброшен в район г. Елец диверсант-парашютист Трофимчук, 1909 года рождения, родом как раз откуда-то из-под Ельца – в 30 км от этого города у Трофимчука проживала семья.

Погиб? Пропал без вести?

На вид Трофимчук – выше среднего роста. Блондин, волосы темно-русые. Лицо худощавое, конопатое, в ямках после оспы. Одет был в красноармейскую летнюю форму. Хорошие приметы для розыска… Важные показания… «Подписки я никакой немецкому командованию о добровольном согласии быть диверсантом не давал, да они и не требовали с меня никакой подписки», – добавил Жилин.

А 9 июля 1942-го сотрудник НКВД СССР пообщался с еще одним выпускником Орловской школы диверсантов, заброшенным в Тульскую область. Звали его Михаил Чинш.

ДОСЬЕ

Михаил Степанович Чинш. Родился в 1922 году в городе Николаеве. Окончил 4 класса. Являлся комсомольцем, однако из рядов ВЛКСМ был исключен в мае 1942 г. Служил в разведроте 887-го стрелкового полка 211-й стрелковой дивизии на Западном фронте. До ухода в РККА трудился рабочим на Малохабдинском (Малохабардинском) угольном руднике на станции Ак-Булак Чкаловской (Оренбургской) области, проживал там же. Согласно данным Центрального архива Министерства обороны РФ, стрелок Чинш, проживавший в Николаеве по ул. Московской, 12 и призванный в РККА Абдулинским РВК Чкаловской области, пропал без вести 11 июня 1942 г. в ходе боевых действий у населенного пункта Сутолка Залегощенского района Орловской области. Мать на тот момент проживала в Абдулинском районе Чкаловской области на Малохабдинском (Малохабардинском) руднике. Согласно «Книге Памяти Оренбургской области», изданной в 1994 г., рядовой Чинш, служивший в 48-й армии, погиб 11.06.1942 г.

Чинш рассказал чекистам, что до 1935 г. проживал в Николаеве с семьей. Отец – Степан Павлович Чинш, работал на заводе им. Марти. Мать – Анна Михайловна Чинш. Брат – Николай Семенович Клебко («родной брат по матери»). Сестра – Таисия Семеновна. Сестра вышла замуж за Романа Львовича Кошевого и уехала в Одессу – тот был военным моряком. В 1935-м отец и мать выехали на ст. Ак-Булак на Малохабдинский рудник, там отец устроился бухгалтером. «Я до 1935 г. учился, а когда переехали на ст. Ак-Булак, жил при родных до призыва в Красную Армию – 1941 года, – рассказывал о себе Михаил Чинш. – Брат Клебко проживал в Николаеве и работал на заводе им. Марти, сейчас служит в Красной Армии. В Красную Армию меня призвали в декабре 1941 г. Весной 1942 г. с 887-м стрелковым полком выбыл на фронт и находился на Западном фронте при 211-стрелковой дивизии под Орлом в километрах 80 от г. Ельца, служил я красноармейцем. В бою под Орлом я попал в плен к немцам».

Мина: кто убит, кто контужен

Разумеется, сотрудников органов госбезопасности интересовали обстоятельства, при которых Чинш оказался в руках врага. Тот объяснил: перед наступлением части его из разведроты перевели в 8-ю роту – автоматчиком. 11 мая наши бойцы пошли в наступление. Не дойдя до передовой позиции гитлеровцев, красноармейцы залегли – потому что фашисты стали сильно обстреливать наступавших. Красноармейцы отвечали по противнику. По цепи залегших бойцов стали передавать приказание: «Наши отходят на старые позиции». В это время рванула мина. Красноармеец, передавший Чиншу это приказание, был убит. А самого Чинша оглушило. Некоторое время он находился без чувств. «Пришел в сознание уже у немцев в окопах, – продолжил Чинш. – С окопов меня отправили в немецкий штаб недалеко от передовой линии. Из этого штаба меня направили в г. Орел в лагерь военнопленных. Находясь в лагере, ходил на работы разного характера – уборка мусора и тому подобное. 16 мая 1942 года в лагерь приехал в чине майора в форме Красной Армии русский, который отобрал нас, пленных, человек 13 и отвел в сторону и каждому в отдельности предлагали согласиться быть диверсантом в тылу Красной Армии. С русским майором, фамилию его не знаю, был граф Тун в чине капитана, так его звал майор».

По словам Чинша, все отобранные военнопленные дали согласие быть диверсантами в тылу РККА. То же сделал и сам Чинш, конечно же. После этого его препроводили в больницу – после контузии военнопленный плохо слышал. Куда отправили других, он не знал, «но их из лагеря-тюрьмы города Орла увели». В больнице лечился 8 дней. После лечения отвезли на машине в тюрьму – и оттуда в тот же день опять-таки на автомобиле доставили в Орловскую школу диверсантов, находившуюся около городской водокачки («название улицы не знаю»). Когда Чинш прибыл в школу, то увидал там всех отобранных – 13 человек; всего же насчитывалось 68 курсантов. «Наша группа – 13 человек – была отдельно и отдельно с нами занимались. Обучали нас взрывному делу по взрыву мостов, полотна железной дороги и в отдельности каждого обучали парашютному делу, для чего каждого в отдельности возили на аэродром, где знакомили с парашютом, как его уничтожить или спрятать, а также делали практические упражнения с парашютом. Я сделал 8 практических прыжков с самолета с высоты 400 метров. Парашюты были автоматические».

ДОСЬЕ

Со слов Михаила Чинша, в Орловской школе диверсантов находились:

1) Стальгоров, лейтенант.

2) Степанов, младший лейтенант или лейтенант.

3) Жилин, красноармеец.

4) Трофимчук, красноармеец.

5) Курский, из Орловской области, с территории, не занятой немцами, красноармеец.

6) Соболев, красноармеец.

7) Василий Титенко, красноармеец.

8) Попов, лейтенант. Фамилии остальных 4 курсантов Чинш не знал, «также не знаю диверсантов, находившихся в других группах, в школе наша группа – 13 человек – обучалась до 5 июля 1942 года». 8 диверсантов предупредили о готовящейся переброске в советский тыл за 3 дня. С квартиры, где они жили, никого не отпускали; вся группа жила на частной квартире. За ней наблюдали немцы и лейтенанты Попов, Стальгоров, Степанов. В ночь с 5 на 6 июля диверсантов четверками стали отвозить на машине на аэродром, там посадили в военный двухмоторный самолет «отдельно по 4 человека и на самолете перебросили на территорию Советского Союза, не занятую немцами, в районе Тульской области. Спустились с самолета на парашютах часа в 2 ночи. С моей группой были: я, Стальгоров, Степанов, Жилин. Наша группа считалась второй. В первой группе были сброшены с самолета Трофимчук, Курский, Соболев и Титенко. Они были сброшены раньше, в каком районе – не знаю. Нас снабдили некоторых диверсантов револьверами системы «наган», в том числе снабжен револьвером был и я, также выдали нам ручные гранаты РГД – без чехла, но у меня гранаты не было».

Парашютист на дереве

Чинш доказывал на допросе: он не был намерен проводить диверсионную работу в тылу РККА. По мнению Чинша, Стальгоров хотел от него скрыться, поскольку вот как раз он, Стальгоров, собирался выполнить диверсионные задания. Еще в самолете Стальгоров сказал Чиншу, что хочет действовать самостоятельно. Когда Чинш приземлялся, то попал на дерево. Слез – а Стальгоров от него уже скрылся. И тогда Чинш разыскал председателя сельсовета, «рассказал ему суть дела и попросил принять меры розыска Стальгорова, фамилию и название сельсовета не знаю, но знает начальник, где я находился как задержанный до отправки в Тулу. В розыске я тоже принимал участие». Допрашивать Чинша начали в 03:40, а завершили беседу с ним уже в десятом часу утра. Последнее, что он тогда поведал, – о преподавании дисциплин в Орловской школе диверсантов. Так, лекции читал немецкий фельдфебель на немецком же языке, а переводил на русский язык немецкий переводчик. Фельдфебель объяснял взрывное дело, а парашютное дело объяснял немецкий летчик унтер-офицер, «и также с переводчиком, этим же немцем».

10 июля 1942-го в 11:00 Чинша снова ждал допрос.

– Когда майор вам предложил поступить в диверсионную школу, вы дали свое согласие?

– Да, я дал свое согласие майору, а также сидящему капитану поступить и работать в школе, дал согласие, чтобы осуществить свой замысел – уйти из немецкого плена.

– Как вы думали, учась в немецкой школе диверсантов, осуществить свой замысел?

– Я знал задачи, которые могут стоять перед диверсантом, что это будет в конечном счете связано с какой-либо диверсией на территории Советского Союза, так как немцы вели войну с Советским Союзом. Зная, что по окончании школы меня перебросят на территорию, занятую красными войсками, я решил это использовать, чтобы таким путем уйти из немецкого плена. В школе я начал учебу 25 мая 1942 года и занимался в ней по 5 июля, следовательно я прозанимался в школе месяц и десять дней.

– В процессе учебы вам не говорили, где придется вашей группе заниматься диверсионной работой и в чем она будет заключаться?

– Об этом нам ничего не говорили.

ПРОДОЛЖЕНИЕ СЛЕДУЕТ.

Подготовил Сергей МИТРОФАНОВ

Фото Сергея КИРЕЕВА – реконструкция событий времен Великой Отечественной войны