Сани, автоколонна и трое расстрелянных

«Мне известно о расстреле трех граждан, фамилий я не знаю, все трое из села Товарково (Богородицкого района. – Прим. ред.) Тульской области». Об этой трагедии в беседе с сотрудником отдела контрразведки «Смерш» 4-й танковой армии 1-го Украинского фронта в июле 1944 года рассказал красноармеец Николай Безбородов, переживший оккупацию. А туляки об этой давней истории узнали из материалов, предоставленных в наши дни пресс-службой регионального Управления ФСБ РФ. 

ДОСЬЕ

Николай Алексеевич Безбородов родился 15 мая 1925 года. Уроженец с. Кузовка Товарковского района Тульской области. Образование – 6 классов. В ВКП(б) не состоял. Призван в Красную Армию 04.03.1943 г. В 1944 году служил в 51-ом отдельном мотоциклетном полку 1-го Украинского фронта. Гвардии сержант, шофер роты обеспечения. В 1945 году «за своевременную подвозку боеприпасов на передний край» награжден медалью «За боевые заслуги». В 1985-м удостоен ордена Отечественной войны II степени. Умер 20.07.1992 г.

Примерно 18-19 ноября 1941 года – дело было утром – Николай Безбородов и его товарищ Петр Безбородов отправились на сахарный завод за известью, чтобы побелить хату; сахзавод находился в полутора километрах от шахты № 54. На тот момент Николай Алексеевич проживал в селе Кузовка Товарковского района, работал в хозяйстве матери. По его словам, населенный пункт находился под оккупацией с 15 ноября по 15 декабря 1941-го. Молодой человек все время прятался под печку, дабы не попадаться под горячую руку гитлеровцев. Ведь те вымещали злобу на советских гражданах – в частности, сильно избивали мать Николая.

Когда Безбородовы набрали на заводе извести и отправились в поход обратно в Кузовку, они на территории шахты № 54 попались на глаза гитлеровцам. Немцы, вооруженные автоматами и гранатами, оцепили шахту и крикнули: «Встать в строй по три человека!» Почему по три? Дело в том, что на территории шахты уже были выстроены мужчины-рабочие, трудившиеся на ней: около 150-200 человек.

«Встал и я с товарищем в строй, – говорил Николай Безбородов. – Затем весь строй советских граждан немцы под конвоем повели ко рву из угля, остановив нас там. Затем подошел к нашему строю немецкий офицер, вынул из кармана список, кто находится в строю, и на русском языке стал выкликать по списку граждан, находящихся в строю, и выстраивать отдельно. Выстроив около десяти человек, офицер объявил нам, что они будут расстреляны как коммунисты и партизаны. После этого отобранных десять человек немцы увели, мне неизвестно куда, а нас всех распустили. Когда мы находились в строю, товарищ мой сумел убежать».

Николай Безбородов потопал домой, в Кузовку. Отошел он от шахты пару-тройку километров. И тут рядом с ним поравнялись три германские машины с немецкими солдатами и мотоцикл. Навстречу этой колонне двигались сани, которые тащила рыжая лошадка. В них сидели женщина (среднего роста, примерно 35-40 лет) и нетрезвый мужчина лет 38-42. Лошадь прервала бег, из саней вышла женщина, остановила колонну и обратилась к оккупантам на русском языке: «Кто из вас старший?» Переднюю машину покинул офицер (кстати, тот самый, который выстраивал Безбородовых у шахты) и отрекомендовался старшим. «Вон видите, – женщина указала ему в сторону, где метрах в 200 от автомобилей стояли трое мужчин, – это двое коммунистов, и они же партизаны, а третий мой муж. Да смотрите же осторожнее, они вооружены». После этого лошадь потащила сани с женщиной и мужчиной по дороге в село Товарково. А солдаты и офицер вермахта стали окружать трех мужчин, на которых им указала женщина.

«Я видел, как трех мужчин они обыскали, затем задержали меня и поставили в поле в ряд с тремя мужчинами, затем без всяких расспросов и объяснений один из немцев, офицер, зашел сзади и выстрелил в затылок одному мужчине, – продолжил Николай Безбородов. – Я и двое стоявших мужчин заплакали и стали просить помилования, чтобы нас не стреляли, но немец не слушал, а в затылок застрелил и других двоих мужчин, а меня спросил офицер: «Ты русский солдат?» Я ответил, что нет. После этого ударил меня сапогом по заднему месту и отпустил. А немцы сели в машины и уехали».

Николай Безбородов прошел метров 300-400. А потом вернулся к месту расстрела. Один из троих казненных был еще жив. «Чей ты?» – поинтересовался молодой человек, чудом избежавший расстрела. Раненый ответил, что все они – из Товарково. После этого Безбородов ушел, так как опасался, что его увидят немцы. Очевидец расстрела добавил, что первый казненный – среднего роста, лет 40-45 – был обут в резиновые сапоги и носил «масляную поношенную фуражку». Второй был русым, выглядел лет на 20-22. Носил зимнее пальто с черным воротником, хромовые сапоги и черные шерстяные брюки, джемпер и кашне. Третий – высокий, также лет 20-22 – был одет в зимнее пальто. На ногах – поношенные хромовые сапоги. На голове – шапка-кубанка.

…Февраль 1942-го. В это время герой нашей публикации учился на курсах трактористов в Товарковской машинно-тракторной станции. Среди тех, кто посещал эти курсы, как-то зашла речь о зверствах гитлеровцев. Николай Безбородов рассказал товарищам о злодеяниях, очевидцем которых он стал в 1941-м. Участником того разговора был и преподаватель, который сказал про женщину следующее: «С приходом Красной Армии муж ее удавился. Я ее, сволочь, хотел застрелить, ведь расстрелянный в резиновых сапогах – это был мой брат».

Подготовил Сергей МИТРОФАНОВ

Фото с сайта pamyat-naroda.ru

На фото: Николай Безбородов в период службы в армии