Что-то вырисовывается

Ирина Мельханова
Елена Кузнецова

Близится к финалу открытый конкурс по созданию авторских комиксов на тему «Один день из жизни журналиста», организованный совместно редакцией «ТИ» и магазином «BWComics». Итоги будем подводить в конце месяца, и шансы побороться за призы есть у каждого из вас – даже тех, кто пока не представляет, с какой стороны взяться за карандаш. Обещанная кульминация – бесплатный мас­тер-класс по созданию комиксов – пройдет для всех желающих в ближайшее воскресенье.
Об уникальном виде искусства на стыке картинки и текста рассказывает председатель жюри конкурса – сооснователь фестиваля «ЛитераТула» и продюсер его ежегодной комикс-программы Владимир Апенов.

– Искусству комикса можно научить любого или это как с литературой – «дано – не дано»?
– Гениев, интуитивно чувствующих, как и что нужно сделать, в любом искусстве – единицы. Только учеба и постоянное самосовершенствование. Дизайн и техника рисунка, основы режиссуры и сценария, история искусств и действующие школы и направления… В вакууме не создашь произведения достойного уровня. В программу общего образования, конечно, это не входит, и вряд ли что-то подобное школьники станут изучать в обозримом будущем. Но в России уже есть профильное высшее образование: второй набор студентов по направлению «Комикс» в этом году провела Школа дизайна НИУ ВШЭ – подразделение одного из ведущих российских университетов – Высшей школы экономики.

– Когда увлечение не является общепринятым, в обществе всегда находится для него «обличающий» штамп. Про моделистов говорят, что они в детстве не наигрались в войнушку, ролевое движение упрекают в побеге от реальности, граффити нередко воспринимается как вандализм… А в чем обвиняют комикс-культуру и почему это неправда?
– Я не знаю, в каком году «происходит» все вышеперечисленное. Сейчас и стрит-арт чувствует себя довольно свободно, и многие другие виды современного искусства. Комикс-культуру тоже не притесняют. Если говорить о том, в чем она недопонята пока, то, наверное, это распространенное восприятие комикса как формы, обращенной к детской, подростковой аудитории. Но от стереотипов и попыток упрощения ни один жанр не свободен. А комикс в России – направление молодое. Не каждый читатель даже сможет ответить вам на вопрос, книга это или нет?

– Это книга?
– Нет. Комикс – это не книга. Кино, театр, балет, опера, литература, живопись давно на интуитивном уровне воспринимаются человеком как самостоятельные виды искусства, и комикс – один из полноправных в этом ряду. Многие отождествляют его с книгой из-за единого для обоих видов формата исполнения на бумаге. Проще говоря, потому что они похоже выглядят. Но, несмотря на внешнюю схожесть, правила чтения и система восприятия здесь разные. Создатель книги использует в качестве инструмента исключительно текст, необязательно снабжаемый иллюстративным рядом. У создателя комиксов в арсенале масса инструментов, далеко не единственными из которых являются текст и рисунок. Определяющую роль при восприятии может сыграть организация пространства страницы, расположение на ней кадров и ритма панелей. В комиксе бесконечно время и вариативны способы его обозначения. Это совершенно самостоятельный многоуровневый вид искусства, где так же как и в книге возможны любые жанры и темы.

– А то, что в последние годы к нему начали обращаться крупнейшие российские издательства, – показатель качественного развития или, наоборот, фактор риска свести искусство к ширпотребу?
– В последние 5–7 лет энтузиасты настолько активно продвигали издание комиксов и родственного направления – графических романов, что сегодня в стороне уже не осталось ни одного крупного издательства. Некоторые делают это с пониманием культуры, другие – без понимания. Словом, публикуется то, что, по мнению издателя, способно принести деньги, причем многие полагают, что деньги принесет сама форма, а содержание вторично…

– Говоря о содержании, комикс в России сегодня – это в большей степени развлекательный жанр, социальный рупор, философская платформа, политический арсенал или что-то иное?
– Точно – ничего общего с политикой. Существует направление комиксов, рассказывающих об исторических событиях, – например, исламской революции в Иране, Афганской войне, событиях холокоста, Второй мировой войны… Но пропаганды, которой нередко грешит и современное кино, и литература, в отечественных комиксах нет.

– Одна из традиционных нападок на жанр – обвинение в оглуплении аудитории. Мол, чтение «веселых картинок» не требует интеллектуальных затрат и ничем не обогащает, а человек, которому и прежде было лень взяться за книгу, потрудиться над ней морально и что-то вынести из прочитанного, после комикса точно ее в руки не возьмет.
– Комикс не был и не будет противопоставлением чтению. Потому и на «ЛитераТуле» мы все четыре года не просто соседствуем с печатной книгой, а дополняем друг друга. Работа мозга над комиксом ничуть не меньше, чем над книгой, а воображение, по мнению ряда психологов, используется даже больше. Читатель не только «двигает» кадры, оживляя картинку в голове, но и самостоятельно истолковывает ее, вкладывая смысл. И в этом процессе ему поставлены более широкие рамки, чем иной раз возможно получить при чтении литературного текста. Что же до безусловной пользы, то едва ли есть смысл искать ее в любом виде искусства. Музыка, кино или литература в каждом конкретном случае способны как интеллектуально обогащать, так и дезинформировать, искажать восприятие и даже наносить прямой вред. Точно так же комиксы могут не только развлекать, но и вовлекать, образовывать, развивать.