Культура
20:03, 07 октября 2013
Дом без хозяина
Зрители, пришедшие в Тульский академический театр драмы на спектакль «Последние», поставленный Дмитрием Красновым по пьесе Максима Горького, увидят на сцене странный мир. Это то ли жилая квартира, то ли клуб «Жандарм»: обитатели или посетители – применительно к обстоятельствам – появляются то на одном, то на другом этаже.
В этом доме в гостях не бывает никого, кроме околоточных надзирателей да тюремных лекарей, а отец семейства пытается навести армейский порядок, жестоко карая непокорных. Персонажи выясняют отношения, крича, обижаясь и обижая, почти не слыша друг друга. Они словно не знают, куда себя деть, куда приткнуться: в родном доме слоняются, как в присутственном месте, и всем неуютно, безрадостно. Художник Александр Дубровин оформил сцену согласно ремарке автора: «Уютная квартира с камином…» – здесь нарядно и на первый взгляд действительно уютно, но, когда появляются члены семьи Коломийцевых, начинают предъявлять друг к другу претензии, становится холодно.
В «Последних» показана история семьи в период между двумя революциями: грехи отцов сказываются в пороках детей – всеобщая глухота, страх перед будущим. Главу фамилии, полицейского Ивана Коломийцева (Борис Заволокин), при постановке в театрах принято было изображать подлецом и злодеем. Однако тульский актер решил взглянуть на своего героя по-иному: это человек, которого все ругают – и дети, и родной брат – за то, что верно служит царю и Отечеству. Но Коломийцев живет по принципам: революционер – значит враг; к тем, кто сопротивляется, бунтует, силу надо применять. И искренне недоумевает, откуда в семье такая ненависть к нему. Его противоположность – брат Яков (Виктор Ананьин): интеллигентный, безвольный и мягкотелый, ссужающий всех деньгами. На обоих снисходительно поглядывает зять Ивана Коломийцева по фамилии Лещ (Игорь Небольсин) – лощеный, даже лоснящийся, понявший главную истину: «Без взяток не работает машина нашей жизни, а без денег невозможна личная независимость…» Так он отвечает тестю на сетование: «Это страшно трудно в наше время – оставаться честным человеком, имея пятерых детей!»
Здесь никогда не было любви, зато случались обманы, измены, рождались внебрачные дети. Но все хотят быть родными, кому-то нужными, отсюда подспудное желание связать оборванные родственные нити, неловкие попытки обнять, прикоснуться. В матери семейства, Софье (Любовь Спирихина), удивительным образом сочетаются ощущение глобальной вины перед всеми и неутраченное чувство собственного достоинства. Ее старшие дети, Александр (Тимур Курбангалеев) и Надежда (Инна Медведева), – прожженные циники и прагматики, вполне освоились в этом околоточном мире купли-продажи. А экзальтированные младшенькие, «последние» – Петр (Сергей Сергеев) и Вера (Полина Шатохина), еще вчера невинные и беззаботные, узнав «правду жизни», чувствуют себя словно в тюрьме, из которой не выбраться. Есть и средняя, горбунья (Мария Попова), которую все обижают: злая, холодная, нелюбящая и нелюбимая Любовь. И всех этих нескладных, усталых, капризничающих «больших детей» жалеет старая нянька Федосья (Ирина Федотова) – добрый дух неуютного дома, через который то маршируют жандармы, то пробегают бомбисты. Или вдруг одна из комнат превращается в сцену клуба, где раскрепощенная певичка (Ольга Баурина) саркастически исполняет произведения «буревестника революции». В клубе «Жандарм» на окнах синие – в тон мундирам – шторы застегнуты на форменные пуговицы, а карнизы напоминают эполеты. Публика поет, пьет, пускается в пляс – словно в отчаянии, в предчувствии глобальной катастрофы. На эмоциональную зрелищность это, несомненно, работает, хотя и несколько затягивает действие.
Над «Последними» Горький работал в 1907–1908 годах и первоначально назвал эту вещь «Отец», замышляя ее как драматургическую пару к своему очень своевременному роману «Мать». В «Сборнике товарищества «Знание» пьеса появилась с цензурными изъятиями, потому на сцене до 1917 года представлена быть не могла. В частности, была выброшена реплика госпожи Соколовой, матери юного террориста (Наталья Савченко): «Он, конечно, революционер, как все честные люди в России…» Эта эпизодическая роль, великолепно исполненная актрисой, стала ключевой, характерной для показываемого на сцене сложного времени. Вроде бы проходной персонаж – но это та самая горьковская мать, которой восхищаются и перед которой преклоняются: настолько велика ее любовь и верность сыну.
Режиссер-постановщик Дмитрий Краснов, говоря о спектакле, отметил: «Это история о семье, олицетворяющей собой определенный социальный слой людей, которые разучились жить по морально-нравственным законам. Как только начинается жизнь без Бога в душе и без царя в голове, наступает стадия деградации, дегенерации, вырождения. И мы видим в этой пьесе представителей дворянских кровей, которые опускаются до невероятного уровня. А зрителям остается только смотреть на то, что происходило в России сто лет назад, и сравнивать с нашими днями…»
Марина ПАНФИЛОВА
Елена КУЗНЕЦОВА
В этом доме в гостях не бывает никого, кроме околоточных надзирателей да тюремных лекарей, а отец семейства пытается навести армейский порядок, жестоко карая непокорных. Персонажи выясняют отношения, крича, обижаясь и обижая, почти не слыша друг друга. Они словно не знают, куда себя деть, куда приткнуться: в родном доме слоняются, как в присутственном месте, и всем неуютно, безрадостно. Художник Александр Дубровин оформил сцену согласно ремарке автора: «Уютная квартира с камином…» – здесь нарядно и на первый взгляд действительно уютно, но, когда появляются члены семьи Коломийцевых, начинают предъявлять друг к другу претензии, становится холодно.
В «Последних» показана история семьи в период между двумя революциями: грехи отцов сказываются в пороках детей – всеобщая глухота, страх перед будущим. Главу фамилии, полицейского Ивана Коломийцева (Борис Заволокин), при постановке в театрах принято было изображать подлецом и злодеем. Однако тульский актер решил взглянуть на своего героя по-иному: это человек, которого все ругают – и дети, и родной брат – за то, что верно служит царю и Отечеству. Но Коломийцев живет по принципам: революционер – значит враг; к тем, кто сопротивляется, бунтует, силу надо применять. И искренне недоумевает, откуда в семье такая ненависть к нему. Его противоположность – брат Яков (Виктор Ананьин): интеллигентный, безвольный и мягкотелый, ссужающий всех деньгами. На обоих снисходительно поглядывает зять Ивана Коломийцева по фамилии Лещ (Игорь Небольсин) – лощеный, даже лоснящийся, понявший главную истину: «Без взяток не работает машина нашей жизни, а без денег невозможна личная независимость…» Так он отвечает тестю на сетование: «Это страшно трудно в наше время – оставаться честным человеком, имея пятерых детей!»
Здесь никогда не было любви, зато случались обманы, измены, рождались внебрачные дети. Но все хотят быть родными, кому-то нужными, отсюда подспудное желание связать оборванные родственные нити, неловкие попытки обнять, прикоснуться. В матери семейства, Софье (Любовь Спирихина), удивительным образом сочетаются ощущение глобальной вины перед всеми и неутраченное чувство собственного достоинства. Ее старшие дети, Александр (Тимур Курбангалеев) и Надежда (Инна Медведева), – прожженные циники и прагматики, вполне освоились в этом околоточном мире купли-продажи. А экзальтированные младшенькие, «последние» – Петр (Сергей Сергеев) и Вера (Полина Шатохина), еще вчера невинные и беззаботные, узнав «правду жизни», чувствуют себя словно в тюрьме, из которой не выбраться. Есть и средняя, горбунья (Мария Попова), которую все обижают: злая, холодная, нелюбящая и нелюбимая Любовь. И всех этих нескладных, усталых, капризничающих «больших детей» жалеет старая нянька Федосья (Ирина Федотова) – добрый дух неуютного дома, через который то маршируют жандармы, то пробегают бомбисты. Или вдруг одна из комнат превращается в сцену клуба, где раскрепощенная певичка (Ольга Баурина) саркастически исполняет произведения «буревестника революции». В клубе «Жандарм» на окнах синие – в тон мундирам – шторы застегнуты на форменные пуговицы, а карнизы напоминают эполеты. Публика поет, пьет, пускается в пляс – словно в отчаянии, в предчувствии глобальной катастрофы. На эмоциональную зрелищность это, несомненно, работает, хотя и несколько затягивает действие.
Над «Последними» Горький работал в 1907–1908 годах и первоначально назвал эту вещь «Отец», замышляя ее как драматургическую пару к своему очень своевременному роману «Мать». В «Сборнике товарищества «Знание» пьеса появилась с цензурными изъятиями, потому на сцене до 1917 года представлена быть не могла. В частности, была выброшена реплика госпожи Соколовой, матери юного террориста (Наталья Савченко): «Он, конечно, революционер, как все честные люди в России…» Эта эпизодическая роль, великолепно исполненная актрисой, стала ключевой, характерной для показываемого на сцене сложного времени. Вроде бы проходной персонаж – но это та самая горьковская мать, которой восхищаются и перед которой преклоняются: настолько велика ее любовь и верность сыну.
Режиссер-постановщик Дмитрий Краснов, говоря о спектакле, отметил: «Это история о семье, олицетворяющей собой определенный социальный слой людей, которые разучились жить по морально-нравственным законам. Как только начинается жизнь без Бога в душе и без царя в голове, наступает стадия деградации, дегенерации, вырождения. И мы видим в этой пьесе представителей дворянских кровей, которые опускаются до невероятного уровня. А зрителям остается только смотреть на то, что происходило в России сто лет назад, и сравнивать с нашими днями…»
Марина ПАНФИЛОВА
Елена КУЗНЕЦОВА
0 комментариев
, чтобы оставить комментарий
Ранее на тему
Мечты гражданина мира
04 октября, 09:00
После праздника
02 октября, 19:43
Тула в Москве
30 сентября, 19:37
Аура счастья
27 сентября, 09:00
