Между лампой и экраном

 Юлия ГРЕЧЕНКОВА
 Елена КУЗНЕЦОВА

Театр теней – визуальное искусство на грани волшебства. Его стоит наблюдать только из зрительного зала, никогда не заглядывая за кулисы, где скорее разрушится очарование, нежели раскроются секреты. Это как разобрать музыкальную шкатулку на шестеренки и все равно не понять, где там живет мелодия.

Театр
открытых дверей
Скоро в здании Дворянского собрания в Туле откроется «Новый театр», который станет не просто очередными подмостками, а открытой площадкой, пространством творческих экспериментов для музыкантов, художников, лекторов и, конечно, артистов. Возглавляет его Андрей Лазукин, костяк собственной труппы – актеры театра «У Толстовской заставы», созданного Александром Беловым и ставшего первым в стране работающим в статусе муниципального. Не будет ошибкой сказать, что здесь планируют продолжать былые традиции и уверенно строят мостик из беловского прошлого в настоящее. Так, последним спектаклем, сыгранным в 2009 году перед закрытием театра, были «Провинциальные анекдоты» по Александру Вампилову. Этот же спектакль станет первым, что сыграют в стенах Дворянского собрания совсем скоро – 13 февраля.
Впрочем, репертуар не будет ограничен строгими рамками одной определенной стилистики. Здесь планируют играть вещи детские и взрослые, классические и современные, музыкальные и пластические. Помимо драматических артистов будет работать группа ребят-кукольников, которые занимаются сейчас развитием жанра теневого театра в нашем городе. Это выпускники и ученики различных кукольных школ: питерской и ярославской.
– Не хочется замыкаться в чем-то одном, напротив, хочется непрерывного дня открытых дверей, – говорит актриса и режиссер «Нового театра» Анна Терешина. – На данный момент, помимо вампиловской пьесы, репетируем моноспектакль, готовим теневую сказку. Получается авторская вещь по мотивам книги французской писательницы. В оригинале это совсем простенькое, буквально в четыре строки произведение, но идея, заложенная в нем, – сильная и цепляющая. Там, по задумке, все происходит в мире, где слова продаются и покупаются, как любой другой товар. Бедняки могут приобрести только обрывки, а осмысленная фраза, вроде признания в любви, доступна исключительно богачам…

Главный критик
В дом к кукольникам Яне Левищевой и Алексею Лаврухину пришли коллеги по «Новому театру». Получились такие актерские посиделки, на которых себя чувствуешь немного неловко, потому что с домашней непосредственностью тут непременно соседствуют сценические эмоции.
Пока пьют чай, но скоро начнется репетиция теневого спектакля. Окна, насколько это возможно, плотно занавешены – если проникнет свет, ничего не получится. Комната поделена на две части экраном: под потолком протянута веревка, а на ней белая простыня. Музыку включают на ноутбуке. Помимо сказки про слова в стадии разработки у ребят имеется уже полностью «обкатанная» история про деревья. Под Новый год главным персонажем там была ёлочка, теперь акцент сместился в сторону смены времен года.
– Это 15-минутная зарисовка, которую мы показываем вместе с родителями перед мастер-классом для детей. Это именно семейный урок, и суть его в том, чтобы мамы и папы со своими чадами учились что-то делать вместе. Чтобы потом, когда они уже вернутся домой, малышня могла всегда старших растормошить, увести от телевизоров и компьютеров со словами: «А давай снова сделаем сказку».
На экране появляется силуэт дерева, он растет, пока не заполняет весь экран и не выходит за его пределы, теряя форму и суть. Затем по белому полотну, переворачиваясь, летит лист. Он уносился куда-то, и вот по экрану струятся полупрозрачные ручейки дождя. За всем происходящим следит трехлетний сын Яны и Леши – Ярослав.
– Так уж сложилось, что недостатка в зрителях домашние прогоны не испытывают – все друзья многодетные, – рассказывает Яна. – На днях, приходили в гости всей гурьбой, тут был настоящий детсад с яслями: от новорожденных до вполне сознательных. Те, кто постарше, глядя на экран, стали в какой-то момент деловито комментировать происходящее, и мы шутили: критики пришли. А потом самый маленький зарыдал: главный критик вынес вердикт – затянуто…

Метод тыка
Театр теней бывает разным, и, возможно, лучше знаком среднестатистическому зрителю тот, где к маленькому экранчику, похожему на телевизор, прижимают фигурки-марионетки. Но то, что делают туляки, – совсем иная эстетика и технология. Экран большой, куклы и декорации – статичные, лампа, создающая тени, – всегда в руках актера. Он плавно перемещает ее, то подносит ближе, то отдаляет, и тени на экране-холсте то растут, иногда заполняя его целиком, то перебегают, будто меняются местами. Тот прием работы, что используют ребята, позволяет создать перспективу на плоскости экрана. И это полностью уводит зрителя от реальности, в которой можно было бы проследить, что делается с куклой за ширмой. Здесь тени создают свое измерение, за подвижность его можно было бы сравнить с мультипликаций, но все же не стоит – явления-то абсолютно разные.
В спектакле, что играют ребята, руки нарочно появляются в поле зрения публики – это режиссерский ход, вводящий в действие актера не просто как движущую силу, а как персоналию, личность. Возможности жанра широки – можно и артиста целиком превратить в тень, для этого ему надо лишь оказаться между лампой и экраном.
В этом направлении нет сложившихся российских школ и не так уж много наработок. Театр теней отчетливо хранит в себе черты архаики, среди которой зародился: когда костер под открытым небом бросал на скалу теневые очертания тотемных фигур.
– Действуем, что называется, методом «тыка», – улыбается актриса и художник Ирина Шарафутдинова. – Идею, которая кажется нам удачной, опробуем и смотрим, что получается. Экспериментальным путем доказано: проработанные до мелочей декорации не дали красивых «живых» героев, а более обобщенные, где-то даже грубые формы, напротив, заиграли. Даже лампа, рождающая тени, – и та самодельная.
Не хотелось бы раскрывать все секреты, признается Алексей.
– Да это и не нужно, что не раз подтверждалось, – продолжает он. – Так, во время спектакля дети сидят завороженные и, кажется, даже не дышат. А попав за кулисы, расстраиваются: никакой магии, сплошная проза…