Разбудить зрителя

Тула стала вторым городом после Москвы, где народный артист России лауреат Государственной премии режиссер Александр Прошкин представил свой новый фильм «Искупление». На встрече в кинотеатре «Олбани» кроме него также присутствовали занятые в картине актеры Риналь Мухаметов и Николай Бутенин, который работает в Тульском драмтеатре.

«Искупление», как и преды­дущую ленту «Чудо», Александр Анатольевич снимал в нашем городе, с этого он и начал разговор.
– Мне приятно вновь оказаться в Туле, к которой уже прикипел душой. Здесь живут замечательные люди, добрые, светлые: когда фильм демонстрировали в Монреале, у нас спрашивали, где нашли такие лица для массовки – эпизоды, снятые в Москве, от тульских резко отличаются. Ваш город – некая кинематографическая Мекка: мы здесь отыскали места, где снимали сцены из украинской жизни, нашли даже пейзажи Урала – вообще, мне кажется, что при тщательном поиске на вашей земле много чего можно найти.
– Как удалось показать так правдиво послевоенную разруху?
– Помогло начальство Косогорского металлургического завода, на территории которого мы делали уже вторую картину. Им по плану нужно было разрушать старый цех, чтобы потом возвести что-то на его месте, но взрывные работы из-за нас задержали – на полгода! А бытовые сцены снимались во дворах на улице Металлистов – фактически рядом с Тульским кремлем. То, что там находятся такие ветхие строения, несомненно, наше кинематографическое счастье, но для жителей это беда. Мы по ходу работы убирали гаражи, сараи, но потом все честно компенсировали, и их владельцы остались довольны. К сожалению, изобилие телефильмов приучило зрителя к тому, что изображение на экране плоское, нет второго и третьего планов, и постепенно кинематограф становится таким же. А для меня, как для некоего реликта старой школы, чрезвычайно важно, чтобы было глубинное пространство и в этих старых дворах мы смогли создать целую послевоенную эпоху. При желании разруху можно найти всегда и везде, в том числе – в Первопрестольной.
– Александр Анатольевич, в одном из телевизионных ток-шоу прозвучала крамольная фраза, что на фоне того хлама, что заполонил книжные прилавки и экраны, легко снимать шедевры. Вы с этим согласны?
– Прежде всего, слово шедевр вынесем за скобки… А вот «пробить» бюджет на съемки какого бы то ни было человеческого кино очень сложно. Этой отраслью сейчас командуют люди, пришедшие в нее со спецзаданием: сделать важнейшее из искусств доходным, и в итоге мы получаем дешевые коммерческие фильмы, рассчитанные на «попкорновых» зрителей. А все то, что было сильной стороной отечественного кино – драма, мелодрама, – вымывается из производства, да и народ на них, к сожалению, не ходит, потому что за двадцать лет его отучили сочувствовать, сопереживать и он уже не хочет задумываться и расстраиваться. Вот погоготать, попугаться спецэффектов или подремать под монотонное течение сюжета – это сколько угодно. Поэтому снимать сложные фильмы сегодня занятие почти безнадежное. Мы с картиной «Искупление» объехали много стран, от Австралии до Канады, были в Англии, во Франции. И их зритель, который отчасти наш, воспринимал ее с сердцем, с эмоциями. К счастью, и в России встречаются еще люди неравнодушные, вступающие в диалог, – но в основном на презентациях. Для меня «Искупление» – это обращение к молодому поколению, которое не знает, какой была жизнь в ту эпоху, и, меряя все современными мерками, не понимает, что в сегодняшнем дне заложено наше прошлое, от которого мы недалеко ушли, – в генах у каждого оно заложено. А пока мы не разберемся со своим прошлым, никакого движения вперед не будет, так и продолжим плутать в потемках по кругу. Чтобы органично существовать в XXI веке, нужно сделать технологический скачок и быть способными к творчеству, к которому несвободные люди не пригодны. И потому последние двадцать лет я снимаю ленты, посвященные историческим событиям, потрясениям, происшедшим с нашим народом в прошлом веке, изменившим его ментальность.
– По сюжету вашего нового фильма дочь доносит на мать. Не боитесь, что современная молодежь сочтет тех, кто жил в эпоху Сталина, нацией предателей?
– Взаимоотношения с прошлым – не очень простой процесс, прежде всего нужно понимать, что здесь речь идет о наших общих предках, родителях, дедушках и бабушках, и мы – наследники всего того, что происходило с ними. А судить родителей очень тяжело, тут нужно научиться понимать и прощать. С точки зрения послевоенного времени поведение той девушки – норма, но это поверхностное суждение. Ведь если заглянуть глубже, разобраться, почему семнадцатилетняя девчонка посадила мать, ворующую еду из офицерской столовой, чтобы прокормить и эту дочку, и еще двоих прибившихся к ним заморышей, то все оказывается сложнее. Их отец погиб на фронте, а у мамы – любовник, а дочке тоже хочется и любви, и жизни полнокровной, на всю катушку, а судьба не дает ей этого. Вот и случается конфликт поколений… Но можно ли сказать, что сегодня его не существует, если дети готовы возненавидеть родителей, которые не могут обеспечить им достойное материальное положение, готовы уйти из дома, проклясть маму с папой. А сколько случаев, когда дети поднимают руку на отцов, убить готовы – и без всякого идеологического прикрытия. Человек меняется очень медленно, и те изменения, которые произошли за семьдесят лет без Бога, без ощущения нравственных табу, в нас, к сожалению, укоренились. На нас одежда другая, а чувства…
– Ваш фильм «Искупление» получил множество наград на разных международных фестивалях…
– Да, в номинациях «За лучшую режиссуру», «За выдающийся художественный вклад» и даже «За лучшую музыку». И так случилось, что в этом году на фестивалях класса «А» приз получили «Искупление» в Монреале и картина моего сына «Орда», – совпадение, из которого можно сделать один вывод: то, что сегодня происходит в нашей культуре, глубоко неинтересно за рубежом, мы в этом смысле становимся неким провинциальным анклавом. Отечественные режиссеры пытаются подражать американскому кино или создавать свое, доморощенно-жлобское. А кинематограф, в известном смысле, некая национальная идея, особенно для чужих народов, культур. Советские фильмы, хоть их создавали идеологические противники Запада, демонстрировались практически во всех европейских странах, в США, поскольку выражали национальный дух и вызывали интерес к себе. А сейчас российские картины в Европе практически не прокатываются, несмотря на то что есть много одаренных людей в нашем кино, и среди мэтров, и в молодом поколении, но их работы не доходят до широкого зрителя. На фестивалях мелькают, но этого мало; к примеру, Франция тратит гигантские деньги на продвижение своего кинематографа в мире. И на это расходуют средства не продюсеры, не дистрибьюторы, а государство, это – его политика. А наш молодой зритель в течение многих лет уже «подсажен» на американское кино-аттракцион, и это – тоже политика…
Марина ПАНФИЛОВА
Елена КУЗНЕЦОВА