Добрались до вещдоков

 Антонина МАРКОВА
 Андрей ЛЫЖЕНКОВ

На очередном заседании по уголовному делу в отношении бывшего мэра Тулы Александра Прокопука и его заместителя Александра Жильцова приступили к изучению письменных вещественных доказательств. В нескольких небольших коробках, где когда-то хранилась обычная бумага для принтера, теперь лежат путевые листы, акты выполненных работ и счета оплаты за 2011 и 2012 годы. 

Именно в данный период, по версии следствия, тогда еще директор МКП «Спецавтохозяйство»  Александр Прокопук совершил  растрату порядка  30  миллионов  рублей из бюджета предприятия, которым руководил. Его  коллега  Жильцов, как предполагается, помог совершить преступление и сидит на скамье подсудимых в качестве пособника.
Расследование уголовного дела началось еще в 2013 году, и взялось за него Тульское управление ФСБ. Подозревая неладное, силовики через  суд  добились разрешения вести наблюдение за сыном Александра Прокопука Дмитрием. К слежке приступили в августе. Еще через месяц «на карандаш» попал главный свидетель, бывший руководитель ООО «Строитком» и ныне осужденный Николай  Кочетков. А в ноябре того же года ФСБ принялась  прослушивать телефонные разговоры  самого Александра  Прокопука. Но если аудиодоказательства только предстоит изучить, то сейчас суд рассматривает письменные доказательства.
Перед судьей, прокурором, защитниками  и  самими  обвиняемыми – те самые коробки,  в которых  аккуратно  упакованы бумаги.  Они  показывают,  что  технику  на полигон твердых бытовых отходов в Туле направляли, а деньги за нее переводили. Но есть один нюанс: не все бульдозеры действительно работали. Свидетель обвинения Николай Кочетков поясняет в суде, как  отличить технику, по-настоящему работавшую, от приписанной: в документах, где расписывался заправщик, бульдозеры настоящие, а там, где стоит подпись самого Кочеткова, –  «воздушная» техника. Хоть Николай и отказался давать показания по состоянию здоровья и эту его просьбу удовлетворили, все же у адвокатов Прокопука вопросы возникли. Но свидетель опять заявил, что подробностей, за исключением тех, что есть в деле, у него нет.
–  Во  время  следствия  мне  предъявляли эти документы, и я давал показания. Они правдивые. Дополнительно мне нечего сказать, – в очередной раз заявил Кочетков.
В свою очередь Жильцов отметил, что все же различия в представляемых следствием доказательствах есть: в одном из оригиналов путевого листа написано, что КамАЗ отработал 8 часов, а в копии этого  документа  значатся  11,  да  к  тому же приписано,  что  грузовик  находился на  санитарной  уборке.  Кочетков  парировал замечание: сначала он сказал, что мог ошибиться, так как переписывал один документ несколько раз, а затем и вовсе заявил, что копировал путевые листы сам Жильцов.
Также  свидетель  в  ходе  предварительного  следствия  еще  по  своему  уголовному делу заявил, что КамАЗы, которые работали по найму его организации, принадлежали любовнице Жильцова, некой  Григорьевой.  Но,  правда,  потом  Кочетков от своих слов отказался и сказал, что  только  на  суде  узнал,  что  на самом деле грузовики принадлежат заместителю Прокопука.
– До 2014 года КамАЗы находились у вас на хранении. Что вы можете пояснить? – зачитала материалы допроса Кочеткова прокурор  и  тут же озвучила  ответ: – «Ни  на  какое хранение  эти  КамАЗы  у  Григорьевой  не принимал. Я не знаю, какие показания она дает на меня, но, думаю, подобное говорится, потому что была любовницей Жильцова. Свои показания я готов подтвердить на очных ставках».
Также в ходе предварительного  допроса  свидетель  рассказал, каким образом работала схема вывода казенных денег: техника Строиткома арендовалась Спецавтохозяйством для работ  на полигоне твердых бытовых отходов. Кочетков по требованию Прокопука каждый месяц  передавал  ему  наличные,  а для латания дыр в бюджете приписывались дополнительные машины и часы их работы.
Если действия преступной схемы, а вместе с ней и вина Прокопука будут доказаны, то ему грозит до десяти лет лишения свободы.