Как биплан попал в туман

 Сергей МИТРОФАНОВ

Зимой 1937 года недалеко от Тулы произошла авиационная авария, и, хотя тогда, к счастью, обошлось без жертв, все подробности случившего были мгновенно засекречены. Лишь по прошествии многих лет историкам удалось снять завесу тайны с давнего события.

В Государственном архиве области в распоряжение нашей редакции предоставили уникальный документ, в котором приводятся любопытные детали того воздушного ЧП. Это политдонесение за подписями начальника местного аэро­клуба Шумилкина и комиссара Богданова. Они информировали представителей НКВД, горкома партии и ряда других структур и ведомств о том, что 16 декабря начальник летной части Л. И. Рогулин взмыл с тульского аэродрома на самолете У-2 в город Михайлов. Летчик должен был доставить туда горючее.
«Ветер восточный 3–4 метра в секунду, – говорится в донесении о состоянии погоды на момент вылета Рогулина. – Высота облаков 300–350 метров, видимость 4–5 километров». Но уже в районе Венева пилота поджидала серьезная неприятность. Там биплан попал в сплошной туман. Авиатор, пролетавший в тот момент как раз между деревней Николаевкой и колхозом Больше-Связемского сельсовета, принял решение возвращаться обратно. Однако самолет «во время разворота на малой высоте, в 800 метрах от линии железной дороги, врезался правой плоскостью в землю».
В результате страшного столкновения У-2 разбился. Даже декабрьский снег не смягчил удара. Вспыхнула ли при этом «горючка», которую доставлял пилот, – об этом в документе ничего не говорится. Летчик получил ушибы правой стороны туловища, у него были рассечена верхняя губа и подбит правый глаз. Пострадавшего для оказания первой медицинской помощи доставили в Веневскую городскую больницу. Его состояние тамошние врачи диагностировали как удовлетворительное.
– Да, ситуация произошла довольно-таки интересная: судите сами, самолет разлетелся на куски, а Рогулин получил при этом в общем-то незначительные телесные повреждения, – прокомментировал документ историк Антон Семенников. – Вот уж действительно: «гвозди б делать из этих людей».
Начальство областного аэроклуба после падения крылатой машины оперативно провело разбор полетов: по поводу ЧП прошло закрытое партийное собрание и внеочередное – комсомольское. Кроме того, было проведено летно-техническое совещание. Экспертов специально созданной аварийной комиссии в первую очередь интересовала личность пилота, члена ВКП(б) с 1929 года. Выяснилось, что в авиации он далеко не новичок: до происшествия Рогулин провел в воздухе 1163 часа 48 минут, умел управлять самолетом даже ночью.
Как бы то ни было, но опытного авиатора признали ответственным за все случившееся в районе Венева. А причиной аварии начальник Тульского аэроклуба Шумилкин и комиссар Богданов посчитали «недисциплинированность, выразившуюся в том, что начальник летной части Рогулин допустил вопреки наставлениям разворот на низкой высоте, а затем поздно принял решение о возвращении обратно, когда туман уже достиг земли».
Как в дальнейшем сложилась судьба попавшего в переплет «сталинского сокола» – пережил ли он волну репрессий конца тридцатых, воевал ли против асов люфтваффе в «сороковые роковые», – неизвестно. Возможно, при проведении земляных работ людям, проживающим в районе деревень Большая Связьма и Николаевка, когда-нибудь попадутся фрагменты того самого самолета У-2.