Общество

09:00, 24 июня 2016

Минных дел подмастерье

Когда началась Великая Отечественная, наша семья жила в районе Подьячье, неподалеку от цирка. 22 июня лица людей вдруг стали хмурыми, народ как-то сразу разучился улыбаться. Но ужас приближающейся битвы я ощутил только осенью, когда, выйдя на улицу, увидел летящую армаду немецких самолетов…

Записала Людмила ИВАНОВА

Как потом выяснилось, шли они на Курский (ныне Мос­ковс­кий) вокзал, но в районе фаб­ри­ки-кух­ни их встретили наши военные. Послышались выстрелы, фашисты, видимо, не ожидали, что встретят сопротивление, и побросали бомбы, не долетев до места назначения. Тогда сильно пострадали улицы Фрунзе, Братьев Жабровых и Техническая (сегодня это улица Вересаева). Но в газетах и по радио об этом инциденте не сообщалось.

Пожарник верхом на «пионере»
…До войны мы жили на улице Спортивной. Помню, как-то зимой отец принес мне с работы один конек – а их пара в местном простонародье называлась «пионерами», – и я с помощью веревки и палки привязывал этого пионера к валенку и катился до Советской, где ходили трамваи (с мягкими сиденьями продавали билеты по 20 копеек, с жесткими – по 15).
А летом мы с удовольствием ходили в Кремлевский парк, где прямо под открытым небом показывали кино и стояла парашютная вышка, а неподалеку, на Упе, прямо на воде был построен ресторан «Поплавок».
Когда стал побольше, вместе с мальчишками запускали воздушного змея, играли в расшибалку, купались в речке, прыгая с подмостков, построенных для стирки белья. Упа тогда была не под стать нынешней. На ней стояли две водные станции, а между ними имелся промежуток для прохода лодок…
Мы сами себе придумывали массу развлечений, ведь о телевизоре и радио не было и речи: свет к нам в дома провели только перед войной, когда мне было 12 лет, а голубые экраны засветились уже значительно позже.
Конечно, как и все ребята, я помогал маме. Она после работы спешила на ликбез, и я должен был сходить за водой – далеко, за цирком, стояла будка с водоотпускальщиком: подашь ему монету, а он нальет. Приходилось ходить и на Площадку: там была керосиновая лавка, но по дороге за горючим я умудрялся заскочить в кинотеатр и посмотреть фильм.
Как и у всех мальчишек, у меня было прозвище. И звали меня Пожарник. Но не потому, что я сжег чей-то дом или напроказничал с керосином. Дело в том, что, учась в школе, я хорошо соображал в арифметике и совсем не дружил с русским языком. И когда приходила пора контрольных, мне возвращали мою работу, буквально изъеденную красными чернилами. Учительница вздыхала и говорила, что вместо диктанта в моей тетрадке – пожар. Отсюда и пошло мое необычное прозвище…
В ту пору наша семья жила в съемном доме. Здание было ветхим, насквозь продувалось ветром, квартиранты, видимо, достатка хозяину не приносили, и он умудрился продать свое имущество вместе с нами.
Конечно, новый собственник сразу попросил нас покинуть помещение. Тут надо сказать, что мой отец в ту пору стоял на очереди на жилье. И когда некоторые туляки побежали от фашистов, которые вот-вот могли ворваться в город, нашей семье выделили квартиру в Советском переулке.
Именно здесь я познакомился с замечательными ребятами, которые потом стали моими настоящими друзьями. Это Аркашка Сазонов, Лев Глухов и Юрий Солдатенков.

Золотые трудяги
Двор, в который мы переехали, был многосемейным, но жили мы в дружбе и взаимопонимании.
Как и сейчас, район фабрики-кухни в те времена был центром города. А потому во время бомбежек ему здорово доставалось. Однажды и я попал под взрывную волну: снаряд бухнул совсем рядом, и я, спрятавшийся было под арку, отлетел на улицу и ударился головой о канализационный люк. Когда пришел в себя, рядом уже стояли брат и один из моих друзей. Они отвели меня к матери, и та завязала большую рану. Брат потом несколько дней показывал меня всем знакомым и рассказывал, как перепугался, когда увидел меня, лежащего без памяти, и обрадовался, когда я очнулся.
Что еще запомнилось из событий обороны Тулы? Пожалуй, осветительные мины. В городе говорили, что немцы «вешают фонари», чтобы рассмотреть наши боевые позиции. И сияли они действительно лихо: темнота сразу исчезала, и видимость была – хоть иголки собирай.
Еще запомнилось, как стреляли катюши: приезжали несколько грузовиков с солдатами, любопытных мальчишек загоняли в укрытия, на площади выстраивались несколько машин с зенитными установками и вели стрельбу через наши головы.
А в 14 лет я стал совсем взрослым. Меня и трех моих друзей отобрали для работы на заводе. Предложили обтачивать мины по калибру и шаблону. Мы, конечно, делать этого не умели, но нас быстро научили.
Завод работал в три смены. Если в первую и вторую дело шло как по маслу, то в третью очень хотелось спать. Бывало,  захочешь вздремнуть, залезешь в ящик из-под мин, свернешься калачиком… Но мастер быстро вычислял таких работничков, брал палку или арматуру и принимался лупить по дереву: грохот стоял такой, что из ящиков выскакивали даже тараканы, а не только сонные подростки.
В ту пору в здании завода висел лозунг «Тыл и фронт – одно целое». Так  оно и было. К нам часто приезжали с передовой, чтобы забрать мины. Нас, мальчишек, солдаты называли золотыми трудягами и всегда повторяли: «Вот кончится война, будут вам и честь, и награды».
Мы очень гордились такой оценкой и после встреч с бойцами работали без перебоя и простоя. А много лет спустя действительно появилась медаль «Участник трудового фронта»…

* * *
Владимиру Николаевичу Турчанинову – 87 лет. Он ветеран Великой Отечественной войны, ветеран труда, мастер спорта. Больше 40 лет наш герой проработал в «Тулагоргазе». Сле­сарь-инс­тру­мен­таль­щик по образованию, он поступил на участок внутридомового оборудования и в течение многих лет работал с населением, проверяя и обслуживая плиты и колонки в квартирах туляков… Здоровья вам, дорогой труженик, и долгих лет жизни!
0 комментариев
, чтобы оставить комментарий