Непарнокопытный внедорожник

Владимир Дыбля из Старой Огаревки Щекинского района уже 34 года работает школьным учителем физкультуры. Но от односельчан его отличает не только это, а то, что тут он единственный, кто держит лошадь.
Где бронепоезд
не пройдет
Владимир Дыбля, которого ребята в школе называют просто Михалычем, признается: лошадей любил с детства. В городе Сумы на Украине, где он часто бывал, соседские ребята из совхоза «угоняли» ночью коней – покататься и под утро вернуть. Но он в этих забавах никогда не участвовал – не смел ослушаться сурового отца, который не поощрял «конокрадства».
Свою первую лошадь Владимир Михайлович завел в 1992 году, когда денег катастрофически не хватало. И даже если они появлялись, из магазина вполне можно было вернуться с пустой авоськой: прилавки сельмага от разносолов не ломились.
Тогда чета Дыбля на семейном совете, как он сам говорит, приняла постановление: обзавестись подсобным хозяйством. Начали с того, что наскребли денег на покупку коровы. Животина давала молоко, которого хватало не только чтобы прокормиться самим, но и на продажу.
Следующий шаг – обеспечить подворье транспортным средством.
О том, чтобы купить трактор, речи не шло. Потому что эту технику в частные руки отпускали со скрипом и стоило бы это запредельно дорого. Вместо трактора семейство Дыбля приобрело лошадь. Экономическая выгода такой покупки была очевидна: на ней возили заготовленные на зиму корма, бороновали, пахали. А ее содержание и сейчас, даже при дорожающем корме, обходится в 30 тысяч в год. Это если покупать сено, которого лошадь съедает около 3 тонн. Но тратиться на сухую траву обычно не приходится – заготавливают сами.
– Лошадь – главная помощница семьи, – говорит Владимир Михайлович. – Вот представьте: насушили сена, пришла пора его убирать. Договариваемся с трактористом, а он: «Прости, сосед, сегодня не смогу, на завтра давай отложим». А завтра, конечно, пойдет дождь. А с кобылой – сам себе хозяин: покидал траву на телегу и повез.
Когда Дыбля завел свою первую лошадь, как ухаживать за ней, представлял лишь приблизительно. Знал как запрячь, а в остальном помогал друг, специально приезжавший из соседней деревни.
– Пока лошадке не исполнится двух лет, ее к работе не привлекают, – говорит Владимир, любовно растягивая слово «лошадка». – Как сравнялось – можно приучать ходить под седоком. Лучше всего это делать зимой, особенно если лошадь с норовом, – от всякого рода несчастных случаев страхует снег. К тому же, если она сильно разгонится – можно направить в сугроб, чтоб притормозила.
Лошадь, говорит Владимир, для сельских реалий – лучше самого навороченного внедорожника. Кобылка пройдет по любому бездорожью, где рискует завязнуть даже джип.
– Однажды в соседнюю деревню к другу собрался, – рассказывает сельский учитель. – Мать у него умерла, надо было помочь. На дворе весна, пик разлива реки. Ехал верхом, и иногда вода доходила до ног. Давай, милая, говорю, а сам думаю: «А вдруг дальше еще глубже будет?» И ведь ничего – прошла, выбралась. А будь я на машине, там бы ее и оставил. Вот у соседа внедорожник – в нем 112 «лошадей», но десять пассажиров он увезти не в состоянии. А моя животина со своей единственной, доставшейся ей по рождению лошадиной силой – запросто, если они все в сани сядут…
Когда животное привыкает к тому, чтобы ходить под седлом, начинается следующий этап: можно приучать к пахоте.
Еще несколько лет назад огород семейства Дыбля составлял 50 соток. С этих угодий получали в сезон по 10 тонн картофеля. Возили все на лошади.
– Приезжаю на Зорьке, жена кричит: «Давай мешки, насыпать будем!» За раз мешков по 12–15 увозил…
Сейчас приусадебное хозяйство Дыбли – всего 8 соток. Отдельно засевают поле овсом и викой, которые идут скоту на подкормку.
Как Запашные
с тиграми
В десятке шагов от деревенского дома, где живет Михалыч с женой Татьяной, – пасторальная картинка. В лугах пасется его двенадцатилетняя вороная кобыла Зорька, «дочь» той лошади, что он купил в далеком 1992 году.
– 12 лет для непарнокопытного – золотая середина. Как для человека 30-летний рубеж, – поясняет он.
Были времена, когда семья Дыбля держала три лошади: двухлетнюю Зорьку, ее мать и еще жеребенка. Но сейчас хозяйство порядком урезали.
Рабочая лошадь все равно что цирковая, считает Владимир Дыбля. В том смысле, что при ее воспитании без Павловских методов дрессировки не обойтись: выполнила скотина задачу – дай ей хлеба с солью или кусочек сахара. «Я со своей кобылкой, как Запашный с тиграми. Дело сделает – получает лакомство».
Это животное довольно неприхотливо, все, что надо, чтобы она была здорова, – давать ей отдыхать вдоволь и сытно кормить.
– Лошадка – ласковое животное, но может и шалить, – Владимир Михайлович гладит Зорьку по шелковой морде. – Например, если овод ее донимает. Это, кстати, может быть довольно опасно, когда на телегу с впряженной лошадью грузят сено. Обычно двое кидают, один в телеге стоит. Если скотина дернется – человеку тоже достанется.
Дыбля рассказывает, как однажды зимой приехал на Зорьке к товарищу в соседнюю деревню. Привязал кобылу к дереву, но, видимо, не очень прочно. Поэтому, когда через несколько часов засобирался обратно в село, своего транспортного средства на месте не нашел. Лошадь, съев весь овес, заскучала и ушла.
– Было темно и морозно, – вспоминает он, – и я пошел домой по Зорькиному следу, потому что сам пути не нашел бы, но знал: лошадь умна, по дороге домой не заблудится.
Дорога до деревни – не меньше пяти километров, но их Михалычу в ту ночь пройти не пришлось. Его сын Александр, увидев, что лошадь пришла без седока, запряг ее в сани и поехал отцу навстречу.
Парню сейчас 29 лет, живет он отдельно от родительского семейства, время от времени приезжая в гости.
– Когда он еще пацаненком был, я его и племянника катал зимой по полям, – вспоминает Дыбля. – Зорьку запрягал в сани, к ним цеплял детские санки. Как-то во время такой забавы нам встретился дикий кабан. Испугались мы, конечно, заехали в лесок, мальчишки в сани ко мне юркнули и затаились. Кабан пробежал мимо. Лошадь, кстати, очень чуткое животное: зверя или человека слышит за несколько километров. Заметишь, что начала ушами стричь, значит, жди чужака…
Что касается Зорькиной породы, тут Дыбля затрудняется дать определенный ответ. Единственное, что знает наверняка, – лошадь мелкая, не тяжеловоз. Такая годится больше для верховой езды или легкой телеги-двуколки. Семейство приобрело ее у закрывающегося щекинского отдела рабочего снабжения, развозившего на лошадях продукты по магазинам.
– Переколоть тебя, что ли?
Владимир вытаскивает из земли кол, к которому привязана Зорька, уводит ее на несколько метров в сторону, где трава еще нетронута.
«Приедут гости, покатаемся»
Так Владимир Михайлович сказал своей жене Татьяне, когда два года назад семейство все же обзавелось трактором.
С тех пор как у Дыбли появился «железный конь», Зорька все больше отдыхает. Ее выгоняют на луг в 7 часов утра, в стойло она возвращается затемно. А раньше, вспоминает Владимир, рабочие лошади весь день трудились, а паслись, когда солнце заходило, – пастухи уходили в ночное.
– Жалко мне ее, привык уже, – говорит он. – Безлошадным рано становиться – приедут гости, покатаемся.
Юлия ГРЕЧЕНКОВА
Геннадий ПОЛЯКОВ