Нивны: от гномов до новой часовни

Много лет подряд юные путешественники-велосипедисты, приехав на каникулы в Арсеньевский район, в хорошую погоду отправлялись в Нивны. Мимо села никак не проедешь: на высоком берегу стоит давно заброшенный храм, он и становился для ребят ориентиром. А дальше надо спуститься к ручью и отыскать заветную пещерку, где местные кикиморы прячут золото вперемешку с драгоценными зелеными изумрудами.

Впрочем, на то и на другое можно только полюбоваться: если умудришься достать их рукой, то вытащишь наверх лишь кусочки травы вперемешку с болотной жижей.

Взрослые к этим кладам относились спокойнее: из школьных учебников они знали, что мягким золотисто-зеленым светом играет мох схистотега, растущий в расщелинах сырого известняка или у корней огромных деревьев. Мох отражает солнечный свет и, если смотреть под «правильным» углом, кажется наблюдателю таинственной находкой. В Европе ходят целые легенды про хитрых гномов и шаловливых духов, которые прячут в расщелинах драгоценности и не дают их в руки искателям. Были такие золотые копи и в сотне километров от областного центра. А сегодня, когда и взрослые и подростки, уткнувшись в интернет, позабыли про велики, ушли и рассказы про волшебный мох, готовый показаться только ищущим…

Ну а журналистов в старинное село привел другой клад – Сретенский храм – похожий на истерзанный временем ковчег, застрявший меж веков и человеческих судеб…

Божья коровка, полети на небо!

Храм стоит поодаль от местных домов, которых тут не так уж и много. Единственная дорога, плутающая по селу, упирается, конечно же, в это здание. Оно построено в стиле барокко, первый этаж представляет собой четырехгранник, имеется полукруглая алтарная часть, а второй этаж – классический восьмерик с витражными окнами и небольшим куполом.

Массивные деревянные двери храма оказались закрытыми на крючок, поэтому репортеры без особого труда проникли под своды старинного сооружения. На теплых кирпичах высоченных стенах нежились дородные божьи коровки, под куполом гнездились говорливые голуби, а из ниш и с многочисленных подоконников на нас взирали святые лики. В былое время росписи и иконы были неотделимым атрибутом церкви, но потом оказались полностью утраченными, а те, что ютятся у стен и окон и принесенные совсем недавно, еще не успели выгореть на солнце и покоробиться от его лучей. Здесь же стоят простенькие подсвечники: миски и чаши с речным песком; лежат пожелтевшие акафисты, стеклянные и деревянные распятия. Пасхальные яйца, кусочки куличей, шоколадные конфеты и зажженные свечи появились и вовсе ­– утром: еще не покрылись песком и пылью, не зачерствели, не догорели… Как и в любом сельском храме здесь есть образ Пречистой Богородицы Хлебной – репродукция одной из главных святынь Соловецкого монастыря. И «серпуховская» «Неупиваемая чаша» ­– куда уж без нее! И Воскресение Христово… А среди прочих канонических икон стоят и совсем непривычные глазу, те, которые в наших церквях и не встретишь: цыганские иконы Богородицы с младенцем и Святой Иосиф с Христом на руках. Выходит, одинокий и поруганный храм остается для людей священным местом, где слышат каждого и внемлют молитвам…

Церковь камер-фрау

В книге «Приходы и церкви Тульской епархии» созданной историком, богословом и краеведом Павлом Малицким и изданной в 1895 году, есть запись о том, что Сретенский храм, с колокольней, каменный, был построен в 1733 году. В 1740 году прошло освящение церкви во имя Сретения Господня. В 1816 году здесь устроили новый иконостас, а 15 ноября 1893 при церкви открыли школу грамоты. А вот время образования церковного прихода осталось неизвестным. Кроме Нивен, в его состав входила «часть села Остапова, часть деревни Гольтяевой и деревни Тросна и половина соседнего села Лосинского». Население составляло чуть меньше 500 человек, которые занимались земледелием и лесопильным промыслом.

Сам же храм был построен на средства полковника Афанасия Никифоровича Юшкова и его жены Анны Федоровны.

Как говорит всезнающая Википедия, Юшковы являются старинным русским родом, который ведет свое начало с князя Золотой Орды Зеуша, примкнувшего к Дмитрию Донскому и крестившегося с именем Стефан. Сама же фамилия произошла то ли от имени Зъюша, то ли от имени его старшего сына Юрия, которое могли уменьшить до Юрушки или Юшки… Кстати, одной из представительниц большого рода была Пелагея Ильинична Толстая (Юшкова), родная тетка и опекунша Льва Толстого.

Юшковы служили Российскому Престолу в боярах, наместниками, стольниками, стряпчими, воеводами и в иных чинах. И если сведения о «нивенском строителе» Афанасии Никифоровиче заканчиваются записями, что он был полковником, то о его жене Анне Федоровне известно гораздо больше. В Русском библиографическом словаре есть запись, что «в детстве она служила при дворце на побегушках в девичьей, и тем не менее сумела снискать доверие и любовь императрицы Анны Иоанновны, которая взяла ее к себе в камер-фрау и выдала замуж за лейтенанта-полковника. Юшкова пользовалась также благорасположением Бирона. Она обладала веселым нравом и имела огромное влияние при дворе. Своей любимице Анна Иоанновна не раз жаловала недвижимость, в том числе пустошь на высоком берегу.

– Есть предположение, что храм в Нивнах возводили по проекту художника Ивана Никитина, «портретных дел мастера», получившего блестящее европейское образование, приближенного Петра Великого, по праву признанного одним из основателей русской школы живописи XVIII века, – рассказала нам местный краевед Татьяна Анатольевна Амонуллоева. – Младшая сестра Анны Федоровны – Маменс Мария Федоровна была женой основоположника светской живописи. Семейная жизнь у них не заладилась. Поженившись в 1727 году, четыре года спустя супруги развелись, вроде бы из-за измены Марии Федоровны. И последняя, согласно законам того времени, имела совсем незавидную участь – попасть на каторгу или в монастырь. Мария Федоровна стала монахиней, получив имя Маргарита. Через год после развода художник мог забрать жену обратно, но не сделал этого. Отношения между родственниками испортились, но проект храма был готов… И Сретенская церковь стала одной из немногих кирпичных, построенных буквально чудом в то время, когда все камни, по приказу Петра I, отправлялись на строительство Петербурга!

Ну а сведения о дальнейшей судьбе сестры Маргариты теряются во времени. Местные жители говорят, что монахиня нашла возможность приехать в нивенскую церковь. А потом… осталась там навсегда. И до сих пор припозднившиеся путники видят порой в дверном проеме женщину в черных одеяниях…

Как пишет блогер Сергей Рубцов, Нивны принадлежали Юшковым долгое время, хотя последним перед революцией владельцем значится Андриан Арсеньев. Тот самый, в честь которого была названа станция железной дороги, а в дальнейшем и поселок Арсеньево. Сам Рубцов побывал в Нивнах в ноябре 2017 года и с радостью написал, что спустя 280 лет после строительства храм наконец-то начали спасать: поставили новые окна и двери. Впрочем, не тут-то было…

Реконструкция – дело уголовное…

– Деньги собирали всем миром. Кто-то сдавал по пять рублей, кто-то по десять. Большую сумму пожертвовали на ремонт родственники последнего настоятеля, – рассказываем арсеньевский предприниматель Александр Иванович Ланцов. – И мы, изучив фронт работ, решили начать с консервации: закрыть церковь от дождей и ветров, чтобы потом появилась возможность штукатурить стены, настилать полы. Парень из Арсеньево Саша Шарапов лично занимался этим делом, ставил окна. В то время он уже тяжело болел, но работал даже из последних сил. А когда Саши не стало, его друг – Александр Старцев – установил двери. Стройматериалы для этого дела доставал глава МО Астаповское Сергей Чечеткин.

А потом все застопорилось. В епархии сказали, что церковь им передана не была. В то же время мы узнали, что это памятник федерального значения. Нам намекнули, что, если мы самовольно что-то сделаем, то нас заставят привести здание в первоначальный вид, и штрафом тут не отделаешься – заведут уголовное дело. А если кому-то на голову кирпич упадет, то мы еще и виноваты будем. Ну а теперь сами подумайте, кому нужны такие последствия?

Между тем на ремонт храма была потрачена только часть денег. А как распорядиться теми, что остались, со 120 тысячами? Вернуть по рублю, по десятке тем, кто собирал? Или жить с этим тяжелым грузом – с кошельком чужих купюр?

В это время Александр Ланцов в тяжелом состоянии попал в больницу. Пролежал там четыре месяца, порой думал, что и не выживет. И вот между несладкими думами решил, что, если вернется домой, то добавит к оставшимся сколько нужно и построит часовню на местном кладбище. И как только выписался из больницы, согласовал свои действия с главой администрации района Михаилом Трифоновым и стал воплощать все задуманное: и на душе сразу стало легко, ведь это и дело благое, и деньги не пропали, и людям отрада!

Свой выбор и свой крест

Часовню построили из крепкого профилированного бруса, уложили дубовые полы, а когда пришла очередь ставить крест, Александр отправился в соседнее село. Именно там на одной из могил, некогда упавший с родного купола Сретенской церкви, стоял храмовый крест.

Как он попал туда – отдельная история.

Местные жители нам рассказали, что основание креста было повреждено в годы Великой Отечественной войны. Дело в том, что немцы превратили церковь в хорошо укрепленную огневую точку. Из окон храма горизонт просматривался на многие километры. А рядом располагалась водокачка, которая снабжала водой железнодорожную станцию Арсеньево. И этот важный транспортный узел ох как был нужен немецкой армии! Потому и бой за село Нивны оказался долгим и кровопролитным, и церкви досталось не меньше, чем бойцам…

– А когда настала мирная пора, храм даже не стали восстанавливать. В смысле, поруганным и оскверненным он стал еще в тридцатые годы, когда прямо под старинными росписями здесь стали хранить зерно, ну а после военных событий церковь была настолько разбита, что не годилась даже под склад, – уточнила Татьяна Анатольевна Амонуллоева. – А тот самый крест покосился, еще какое-то время висел над куполом, а годах в семидесятых упал на землю.

К счастью, у ушлых охотников за металлом не хватило совести забрать его и отвезти в пункт приема черного лома. Да и отправить в переплавку святыню – тоже считается большим грехом. Сам же крест был знатным – кованым, с красивым клеймом, с датой выпуска – 1733 год. Его и нашли в селе Ивановское, в 10 километрах от села Нивны. Именно тогда родственники бабули, которая покоилась под храмовым крестом, и рассказали, что в свое время заказали дорогой могильный крест, и им принесли вот этот, чугунный. Сами же они даже не догадывались, что рабочий не стал ковать изделие, а просто прихватил у церкви упавший, а потом продал им.

И тут тоже – к большому счастью – люди с пониманием отнеслись к ситуации и отдали «богу – богово». Ну а Ланцов помог им поставить на кладбище другой крест.

Кстати тот самый рабочий, который, по сути, украл храмовый крест, потом сгорел заживо…

Горькая судьба ждала и двоих ухарей, которые много лет назад решили расстрелять белокрылых аистов, свивших гнездо на обезглавленном куполе. Говорят, в тот день подвыпившие мужички подъехали к храму на мотоцикле и устроили охоту на беззащитных птиц, поселившихся на церкви после Чернобыльской аварии. Чета аистов погибла, а их гнездо потом пустовало лет десять. Кто-то из жителей даже плакал: ведь аисты, по поверьям, селятся к счастью! Но, спустя годы, белокрылые птицы снова прилетели в Нивны. И у Ланцова родилось стихотворение, основанное на реальных событиях. Мы процитируем здесь его окончание, в котором говорится о тех, кто нажал на курок: «…Как легла их жизненная карта? Как они шагают по судьбе? Первый вскоре умер от инфаркта, а второй – разбился в ДТП».

Проводить и встретить

Наша статья была бы неполной, если не рассказать еще об одном чуде, которое открылось при написании этой статьи: о семье последнего настоятеля Сретенского храма – Петре Мефодьевиче Никольском.

– Он родился в 1871 году, был рукоположен в 1900 году, и уже через год в семье отца Петра и матушки Анны появился первенец, а позже родилось еще четверо детей. И все пятеро в последствии стали педагогами, – рассказывает внучка настоятеля, заслуженный учитель российской Федерации, Вера Васильевна Щербакова, проработавшая 65 лет в Одоевской средней школе. – И матушка и батюшка были людьми милосердными и отзывчивыми, учили ребятишек в приходской школе, а люди шли к ним просить помощи в семейных спорах или заступиться, если гневалось начальство. Роста батюшка был огромного, ходил в калошах, потому что не мог найти ботинок своего размера, да и здоровье было богатырское: умер в 90 лет и покоится на одоевском кладбище… Отец Петр прослужил в церкви до ее закрытия, до Октябрьской революции, а потом был вынужден уехать в Одоев. Как и многих других священников, его арестовали, но люди заступились за своего батюшку и его вскоре освободили. И он продолжал служить: встречал страждущих у себя дома, святил куличи, ходил соборовать, а поскольку в осиротевших Нивнах крестить и отпевать было некому, по просьбам жителей своего прихода он пешком ходил и туда – а это 23 километра, провожал в последний путь или, наоборот, благословлял нового человечка на многая лета…

  Людмила ИВАНОВА, Сергей КИРЕЕВ