Погорел на мундирах и кофе

Кто они – люди, управлявшие нашей областью десятки и даже сотни лет назад? Чем они успели прославиться? Продолжаем искать ответы на эти и другие вопросы вместе с авторами недавно вышедшей книги «Тульские губернаторы».

На цветном коне
Карьера Николая Богданова, служившего тульским губернатором с 1811 по 1815 год, поначалу складывалась как нельзя лучше. Мальчик из хорошей семьи был отдан в Артиллерийский и Инженерный Шляхетский кадетский корпус в Петербурге, после окончания которого поступил в бомбардирский полк и отправился воевать.
Красавца и храброго воина заметили и взяли начальником в новый род войск – конную артиллерию, которая должна была «подать коннице, в обращениях своих быстро и стремительно подвигающейся, такую же мощь, как обыкновенная артиллерия подает пехоте». Событие это не осталось незамеченным в свете: офицеры в шляпах с белым плюмажем, в красных мундирах с черными бархатными отворотами, желтых рейтузах и маленьких сапожках со шпорами заставили говорить о себе во всех гостиных. Заставил говорить о себе и наш герой, возглавлявший 3-ю (гнедые лошади), 4-ю (бурые лошади) и 5-ю (разношерстные лошади) роты «модного войска». Позже все пять рот были объединены в «конный генерал-майора Богданова полк».
Подопечные будущего губернатора вошли в историю Аустерлицкого сражения (20 ноября 1805 года) и битвы под Прейсиш-Эйлау (27 января 1807 года) как «боги войны». В 1808 году Богданов получил должность инспектора всей конной артиллерии, а через три года ушел в отставку и немедленно был назначен тульским губернатором. На этом, пожалуй, полоса везения в его жизни и закончилась.

Проверка показала…
С 1800 года Павел I ввел практику проверки присутственных мест в губерниях, в результате которых в последующие 25 лет потеряли свои должности (а то и угодили за решетку) чиновники, в том числе первые лица, в 50 регионах. Сенаторы регулярно ездили в командировки на места, а после докладывали в столицу о «злоупотреблениях и беспорядках по местному управлению» в провинции. Однако даже в таких условиях Тульская, Курская и Орловская губернии смогли «отличиться»: по результатам ревизии они лишились более 1000 слуг государевых. Но обо всем по порядку.
Итак, в 1815 году в пряничный край прибыл с проверкой один из самых строгих и бескомпромис­сных сенаторов – господин Мясоедов. В течение нескольких месяцев он объехал присутственные места, прошерстил журналы входящих и исходящих документов, всевозможные протоколы, реестры и журналы заседаний, сходил во все больницы, школы, тюрьмы, склады и хлебные магазины. Мясоедов принимал жалобы и обращения от всех, кто захотел высказаться, неграмотным тулякам было разрешено излагать просьбы в словесной форме. Жители губернии возможностью вовсю пользовались и сетовали преимущественно на притеснение крестьян, «медленности» в работе чиновников, «неправильности» при рекрутском наборе, а также на вымогательство, взятки и «незаконные поборы».
Многочисленные показания, изобличающие документы были тщательно собраны и приложены к объемному рапорту, где Мясоедов докладывал о преступлениях с участием нашего героя, а также прокурора Есипова, полицмейстера Кашина и других представителей местной элиты. Вот только один фрагмент: «В реестре разных лиц, более 10 человек, показано, что куплено для губернатора Богданова вина, сахару, кофию и протчего, да в разные времена, и поставке рекрут и лошадей дано деньгами, а всего на 14 134 р. 80 к.» Не брезговал тульский глава ни коровами, ни мелкими суммами, ни довольно обычным провиантом – все «подарки» принимал, а с теми, кто не желал делиться добром, расправлялся в два счета.
С «просьбами» к губернатору не ходил разве что ленивый, и вопросы неизменно решались в пользу более щедрой стороны. Доходило до того, что ефремовские городские депутаты платили Богданову овсом за то, чтобы не отдавал казенный участок земли помещику, который положил на него глаз. Даже в 1812 году, когда вся страна находилась в тяжелом положении и приходилось считать каждую копейку, тульский губернатор умудрился украсть сотни тысяч рублей (огромные деньги по тем временам) на поставке продовольствия и обмундирования в армию.

Довел до расстройства
Подчиненные тоже не отставали. Так, полицмейстер Кашинцев, разумеется небесплатно, запретил продавать одежду для рекрутов во всех лавках, кроме лавки мещанина Чуреинова. Нужно ли говорить, что торговец при назначении цены особенно не стеснялся, свой процент с каждого комплекта имел и чиновник. Деньги, выделявшиеся на содержание пожарной охраны, также осели в карманах Кашинцева. Вишенкой на этом своеобразном торте стало исчезновение запасов пороха, свинца и «оружейных зарядов», купленных для народного ополчения и оставленных в Тульской губернии на хранение. Часть арсенала продал сам Богданов, часть – спрятали в имении полицмейстера, где украденное и нашел Мясоедов.
Еще во время проверки Богданов был отстранен от должности. Следующие два года Сенат рассматривал дела о преступлениях, совершенных в Туле и окрестностях, и в конце концов признал нашего героя виновным в «совершении беспечности и нерадении о его должности, через что довел он вверенную ему губернию во всяких частях до крайнего расстройства». Припомнили в приговоре и искусственно завышенные цены на обмундирование, и пропажу волов, и поборы с городских дум, и взятки, и многое другое.
Попытки Богданова оправдаться не подействовали и были названы «неприличными званию его изворотами».
В итоге его лишили поста, возможности продолжать гражданскую службу, звания генерал-лейтенанта и двух орденов.
Некоторое время после позорной отставки экс-губернатор продолжал жить в Туле, а потом переехал в Москву, где и умер в 1829 году.

Ирина МИХЕЕВА
Фото из книги И.Ю. Парамоновой, С.В. Краюшкиной, Н.Н. Кириленко «Тульские губернаторы»