Общество

18:26, 29 октября 2013

Шумел сурово калужский лес

Следопыты из «Тульского искателя» обнаружили в этом году на территории соседней Калужской области место массовой гибели наших солдат. Даже старожилы поискового движения удивленно качают головами: редко, когда находят останки сразу свыше сотни красноармейцев.

Места,
куда не ходят грибники
Когда ты попадаешь в леса Мосальского района, где долго размещались немецкие части, то может показаться, что во время войны это был своеобразный курорт для оккупантов. По крайней мере гильзы здесь встречаются довольно редко – значит, на данных участках фронта постреливали от случая к случаю. Зато всевозможных консервных банок, бутылок из-под шампанского и упаковок от сыра в земле лежит столько, что порой лопата просто не втыкается в грунт. Судя по всему, воевал тут противник с комфортом.
Но лишь переходишь туда, где шли в атаку красноармейцы, становится не по себе: почва плотно нашпигована осколками бомб, мин и снарядов. Сразу отчетливо представляешь, какой «железный ураган» обрушился здесь на наших бойцов.
…Очередной сигнал металлоискателя. Поисковик из Тулы Алексей Петрушин извлекает на поверхность советскую алюминиевую фляжку с фабричным штампом «Красный выборжец, 1938 год» на донце. Она так искорежена многочисленными попаданиями пуль и осколков, что живого места на ней нет. И если в момент сражения фляга висела на поясе солдата, то вряд ли он тогда выжил.
А следопыт Павел Тимохин с помощью металлодетектора обнаружил место, куда после боя снесли тела павших. Прибор срабатывает на монеты в карманах убитых, нательные крестики, пряжки, ножи, ложки, противогазы… Глухомань тут редкостная – кое-где трава по пояс, густой лес, глубокий ручей. Забираются сюда изредка разве что охотники. А вот грибников, похоже, не бывает – вот и стоят бесцельно никому не нужные подберезовики и белые размером с лопухи. Может, просто люди боятся сюда ходить? Все же знают, сколь много нашего народу здесь полегло и сколько неразорвавшихся боеприпасов осталось в земле. Если бы не искатели, то погибшие лежали бы еще очень долго.
Павел вместе с Сергеем Гордеевым и Игорем Бредихиным начинают снимать землю слой за слоем. Объем работ колоссальный. Десять бойцов… тридцать… сто… Только в одном этом месте «Тульский искатель» поднял останки 140 красноармейцев! У многих при себе были медальоны. Скорее всего, убитых снесли сюда и прикопали местные жители или сами гитлеровцы.
– Ой, ребята, да тут во всех лесах и полях еще столько наших бойцов лежит, что нет слов, – произнес подъехавший к поисковикам лесник. – Здесь же бойня натуральная была. Хотите верьте, хотите нет, но в округе по сей день стоят железобетонные огневые точки глубиной в несколько этажей и валяются брошенные германские автомобили.

«Рено»
и «Коминтерн»
Уже дома искатели стали аккуратно вскрывать капсулы медальонов и читать записки с данными на солдат. Оказывается, служили они в 413-й стрелковой дивизии. Все числились пропавшими без вести в феврале 1942 года. Вот имена некоторых: Алексей Бого­словский, Николай Андреев и Максим Лебедев из Горьковской области, Василий Юлынов из Владимирской области, Валерьян Успенский…
Павел Тимохин сумел развернуть чудом уцелевшую в земле бумагу и прочесть ее. Это была справка из Московской артиллерийской школы имени Красина.
– В ней указано, что она дана человеку по фамилии Понькин, – рассказывает следопыт. – Из документа мы узнали, что был он женат и имел сына Николая 1933 года рождения и дочь Любовь. По этим данным можно уже вести поиск родственников. Подсказку способны дать и найденная здесь квитанция и железнодорожные билеты с названием станции.
Наши земляки теперь намерены тщательно прочесывать мосальские леса. И уже претворяют планы в жизнь. Во время одного из выездов они нашли фрагменты французского автомобиля «Рено», детали от полугусеничного немецкого бронетранспортера, советские, австрийские и германские штыки, котелки и множество других фронтовых реликвий. Туляку Александру Туркову повезло обнаружить целую тарелку с надписью «Коминтерн». Как выяснилось – уникальный предмет.
– Такие тарелки выпускала Волховская государственная фарфоро-фаянсовая фабрика, – пояснил питерский коллекционер-историк Олег Сыромятников. – Она была основана в 1878 году Иваном Емельяновичем Кузнецовым в Новгородской губернии. После революции ее национализировали. С 1931 года предприятие изготавливало только фаянсовую продукцию. В войну фабрика была разрушена и в 1941-м прекратила свою работу.

Война –
не игрушки?
В одной из экспедиций туляк Сергей Гордеев обнаружил необычную немецкую награду – нагрудный знак «За атаку»: орел в венке из дубовых листьев сжимает в лапах скрещенные гранату и штык. Но половины гранаты на изображении уже не было.
– Скорее всего, немец обо что-то зацепился значком, и другая половина отвалилась. А может, осколком ее снесло, – строили версии следопыты. – Не исключено, что хозяин награды специально пытался отломать гранату – мол, ходил в штыковую атаку – вот пусть и остается лишь штык.
Как бы то ни было, мосальские окрестности хранят еще довольно много тайн. Историки до сих пор бьются над вопросом, какие же точно потери понесли здесь в 1942–1943 годах 50-я армия, 209-й лыжный батальон, 32-я танковая бригада, 4-й воздушно-десантный корпус и другие формирования Красной армии. Счет идет на тысячи. Останки тех, кого находят, с воинскими почестями хоронят у мемориала в деревне Барсуки. На плитах – имена убитых. Рядом с фамилией Нечаев П. П. лежит игрушка. Кто ее сюда проложил? Сын красноармейца? Внук? Или правнук? А еще говорят, что война – это не игрушки…
  Сергей МИТРОФАНОВ
0 комментариев
, чтобы оставить комментарий

Ранее на тему