Общество

00:00, 14 июля 2017

Жестокий юбилей

Людмила ИВАНОВА
Сергей КИРЕЕВ

В сентябре прошлого года Степанов поехал к матери в деревню. Женщине давно нездоровилось: еще в августе она в одиночку выкопала целое поле картошки и с тех пор мучилась от болей в спине. Заодно болели ноги и руки. И если днем она худо-бедно могла передвигаться по дому и готовить еду, то к вечеру лежала пластом.

Без вины виноватый
Степанов чувствовал, что виноват перед матерью, что не приехал и не помог. Хотя, с другой стороны, времени на это у него и не было. Весь август он летал по строительным площадкам, сдавал объекты, разбирался с узбеками, выплачивал деньги и, пусти он на самотек хоть одно свое дело, потерял бы клиентов и работников и остался бы без денег.
Поставив автомобиль под старой вишней, Степанов вышел из салона, шагнул к родному дому и увидел у соседского забора три машины. По улице тянуло дымком, слышался смех, играла музыка.
– Саня юбилей отмечает, – объяснила мать вошедшему сыну. – Друзей понавез со всей округи.
Степанов был старше своего соседа. Но когда-то они вместе учились в школе, занимались в секции легкой атлетики, даже ездили на какие-то соревнования.
– К вечеру надо зайти, поздравить парня, – решил сосед.
Но поздравления не получилось…

Вприкуску с прошлым
Мать налила Степанову тарелку супа, нарезала хлеба и принялась жаловаться на жизнь. Начала с картошки, которую никто не помогает сажать и выкапывать, а закончила соседскими посиделками.
Сын, как обычно, стал оправдываться и возмущаться – мол, картошка твоя никому не нужна, давно уже можно купить в магазине и совсем не стоит гробить здоровье. Но мать стояла на своем, говоря, что парень ее ни к чему не способен. Соседские вон – и мешки таскают, и с телятами управляются, и с женами ладят, а ее только машины меняет да носится по дому с телефоном.
Доказывать матери, что неспособные не меняют машины, Степанов не стал. Было бесполезно. А вспоминать о сбежавшей жене – обидно и больно. По большому счету, сбежала она не от мужа, а от свекрови, которая и ее упрекала ночью и днем. Только Степанов смирился с этим и жалел свою мать, а его супруга так и сказала: я у себя одна, калечить свою душу не собираюсь и воспитывать ребенка с истеричной бабушкой тоже не буду.
Разговор за столом окончился ничем. Степанов проглотил дозу упреков, а мать ушла в спальню и легла на диван.

Ничего острого…
Возвращение в Тулу Степанов планировал на завтра. Вышел на улицу, проверил колеса, заглянул под капот и собрался было к соседу, но из двери показалась мать:
– Вызови скорую, совсем мне худо.
Степанов послушно набрал номер. Диспетчер, поднявшая трубку, ответила, что карета на вызове, но, как только приедет, сразу отправится в деревню. Машину с крестами прождали не меньше часа. Мать охала все сильнее. Приехавший фельдшер померил давление, расспросил пациентку о болячках, пощупал, послушал и велел обращаться к специалистам – ничего острого не нашел.
– Может, лучше в больницу? – запричитала женщина. – Кто тут за мной станет ухаживать? Я уже старая, сын городской, а здоровья нет. Да еще и соседи житья не дают. На дворе уже вечер, а у них веселье!
 Медик пожал плечами: лечиться надо амбулаторно, ну а с соседями пусть сын поговорит.

За другим столом
Степанов проводил фельдшера до машины, простился и зашагал к ближайшему дому. Там и вправду продолжался праздник.
Было видно и слышно, что гости изрядно выпили. Но когда Степанов шагнул за калитку, оказалось, что в большой компании почти нет мужчин. А шумели женщины – если днем они веселились под песни эстрады, то теперь распевали частушки.
Увидев незнакомца, они тут же пригласили его за стол, но Степанов вежливо отказался и позвал хозяина.
Захаров вышел ему навстречу, широко улыбаясь. Но гостю было не до веселья:
– Потише, ладно? У меня мать разболелась.
– Да мы и не громко, – попытался оправдаться захмелевший Захаров и тут же добавил: – Представляешь? Уже 45! Совсем старик! А помнишь по молодости ездили с тобой на «зарницу»?..
Женщины за столом грянули что-то веселое и разухабистое, а Степанов, поняв, что слушать его никто не собирается, хлопнул калиткой и ушел домой.
Встретившая его мать только ухмыльнулась:
– Никчемный и есть никчемный! Ни защититься не можешь, ни защитить...
Мужчина прикрыл дверь дома. По большому счету, с улицы голосов было не слышно. Вернее, звучали они не так уж громко. Да и как просить о тишине, если человек пригласил друзей? Если у него день рождения, который в году только раз?
Но мать опять распалялась. И Степанов вышел из себя. В конце-то концов, мать у него одна! И петь на всю округу совсем не обязательно! И если просили «потише» – нужно уважать!
Он снова пошел к соседу и подозвал к калитке…
Из материалов уголовного дела:
«Обвиняемый совершил умышленное причинение тяжкого вреда здоровью, опасного для жизни человека, при следующих обстоятельствах.
В период с 18 часов 30 минут до 19 часов, осознавая общественную опасность своих действий и предвидя возможность причинения тяжкого вреда здоровью, Степанов умышленно нанес Захарову один удар кулаком в лицо, от которого потерпевший упал на землю».
Продолжая осуществлять свой умысел, Степанов волоком перетащил его на тропинку и с приложением значительной силы нанес лежащему мужчине не менее двух ударов ногой, обутой в обувь, в область левого бока и по голове.

Приговор неспособному
Как потом выяснят судмедэксперты, нападавший причинил Захарову следующие повреждения: тупую закрытую травму груди в виде переломов 6–9 ребер справа по задней подмышечной линии с повреждением легкого, ссадины лица, которые повлекли в совокупности тяжкий вред здоровью по признаку опасности для жизни.
Гостьи Захарова, опешившие было от случившегося, тут же оттащили Степанова в сторону и позвонили в полицию…
Как сообщила пресс-секретарь судебного департамента Тульской области Ольга Дячук, во время судебного заседания Степанов пояснил, что именно он совершил действия, указанные в обвинительном заключении, и заявил ходатайство о рассмотрении уголовного дела в особом порядке судебного разбирательства, то есть изначально согласился на любое наказание, которое может вынести судья.
Потерпевший Захаров на заседание не явился, а в письменном заявлении указал, что не возражает против просьбы соседа.
При назначении наказания суд учел смягчающие обстоятельства: признание вины и раскаяние в совершении преступления, а также возмещение ущерба, связанного с затратами на лечение потерпевшего.
Мужчину приговорили к двум годам лишения свободы с отбыванием в колонии общего режима.

0 комментариев
, чтобы оставить комментарий