Реабилитация в режиме паузы

Екатерина ГАРБУЗОВА
Андрей ЛЫЖЕНКОВ

Наши специалисты, накопившие немалый опыт в терапии рака с помощью современных противо­опухолевых препаратов, поделились с коллегами параметрами их эффективного использования. Заведующая отделением противоопухолевой лекарственной терапии Тульского областного онкологического диспансера Елена Карабина считает, что при раке легкого такая терапия требует строго индивидуального подхода в отношении каждого больного:
– Так, при аденокарциноме легкого в Тульской области эффективно используются определения молекулярно-генетического тестирования для того, чтобы персонифицировать лекарственную терапию. Современные методы диагностики, которыми сегодня располагают врачи, позволяют эффективно распознавать опухоли на ранних стадиях, однако количество больных на поздних стадиях болезни по-прежнему сохраняется на высоком уровне. Ежегодно в регионе врачи выявляют и ставят на учет около 600 человек с диагнозом рак легкого.
В кулуарах конференции нам удалось побеседовать с кандидатом медицинских наук Леонидом Каменевым, онкологом с почти полувековым стажем. На его глазах и с его участием проходило становление этого медицинского направления как в регионе, так и в стране. Леонид Иванович организовал единственные в области отделение проф­пато­ло­гии и лабораторию по изу­чению микроциркуляции крови методом офтальмофотографии. Внедрил бронхофонографию, лазерную допплеровскую флоуметрию.
Внедрение новых методов в диагностике и лечении онкологии – это, разумеется, прекрасно, но, по глубокому убеждению Каменева, их абсолютно недостаточно. Сегодня реабилитационный период в лечении больных, можно сказать, отсутствует, а именно от его полноты часто зависит, оправится ли больной после перенесенной оперативной помощи, лучевой и химической терапии.
– Реабилитация больных – мой конек, – говорит Каменев. – Я впервые услышал о чрезвычайной важности этого этапа лечения от Николая Николаевича Блохина, с которым был знаком. Я ассистировал при проведении первой в Союзе реабилитационной операции, когда после удаления молочной железы женщине вшили силиконовый протез. Практически с тех самых пор я постоянно говорю о необходимости реабилитационного периода в лечении каждого онкологического больного. Но, к сожалению, на практике если реабилитация и проводится, то в основном формально, и это тем более удручает, что свыше 60 процентов наших онкобольных – это пожилые люди с полиморбидностью, проще говоря – букетом заболеваний. На фоне диабета, высокого артериального давления, ишемии, полинейропатии чрезвычайно трудно выбраться из состояний, когда агрессия против организма идет не только со стороны злокачественного заболевания, но и в результате проводимого лечения.
Сегодня средний срок пребывания больного в стационаре – десять дней, и, как утверждает опытный онколог Каменев, ни о какой реальной реабилитации речи быть здесь не может.
Больные попадают в стационар с разной степенью потери здоровья. А ведь препараты химиотерапии убивают не только раковые клетки – они агрессивны и по отношению к здоровым. Пациента следует сначала подготовить к курсу и только потом давать то, от чего ему может стать даже хуже, чем от самого заболевания. Допустим, у онкологического больного показатели крови таковы, что во время курса химии или лучевой терапии ему становится совсем плохо. Случаи, когда на фоне лечения больной погибает даже раньше, чем он мог бы погибнуть без оного, совсем не редкость. И, предчувствуя такой исход, некоторые бросают уже начатый курс, решив: не все равно ли, от чего умирать…
– Лечение нередко переносится очень тяжело. Но бросать курс тоже не выход, потому что при его возобновлении придется увеличить дозы. Организм привыкает к противоопухолевым препаратам так же, как он привыкает к антибиотикам. Поэтому, прежде чем назначать химию или лучи, надо постараться привести хотя бы в относительный порядок органы и системы. Станешь лечить только рак – толку не будет. Это и есть правильный подход – реабилитационный, – говорит Леонид Каменев. – Нельзя оставлять больного и после уже пройденного курса. Потому как нередко на его фоне развивается анемия, токсический гепатит, гастроэнтериты. Не потому ли пятилетняя выживаемость больных у нас остается низкой, что мы оставляем их один на один со своим состоянием после всего, что довелось вынести?
Необходимость в реабилитационных курсах после лечения возникает обязательно. Перенесла, допустим, женщина операцию по поводу рака молочной железы. Как правило, возникает лимфостаз, то есть лимфа, которая уже не циркулирует по привычным руслам, застаивается, вызывая отеки тканей руки с той стороны, где удалена железа. Если не заниматься специальным массажем, гимнастикой, бинтованием, рука может стать пугающе огромной, принося серьезные страдания.
Удаление части кишечника или желудка требует применения кислородных коктейлей, диеты, дробного питания и т. д. При удалении матки, яичников – свои приемы, то есть реабилитационная программа каждый раз особая, зависящая от случая и организма.
– Сегодня по этому поводу каждого больного должен консультировать врач-онколог по месту жительства. Но они же не в каждом районе есть, – с горечью констатирует Каменев. – Тогда жди-дожидайся, когда в твоем населенном пункте окажется выездная поликлиника или онкопатруль. А помощь-то нужна сейчас, сегодня! В ряде случаев консультации можно было бы проводить даже по скайпу, но пока и эта форма работы также не развивается.
Сегодня онкологических больных стал брать на реабилитацию Центр им. Стечкина, больше известный как водолечебница на Косой Горе. Однако, по мнению Каменева, состояние больных часто таково, что езда в водолечебницу через весь город на общественном транспорте может сводить на нет все усилия медицинских работников. Больному надо дать возможность уйти из того порочного круга, который дал старт его заболеванию. А это возможно только в условиях санатория. Только там эффективна и психологическая помощь. Даже пример пациентов, которые перенесли онкозаболевания много лет назад и теперь вместе с тобой в санатории к бювету ходят, сам по себе уже является фактором, дающим надежду на выздоровление.
Но пока имеющиеся в регионе здравницы онкологических больных на реабилитацию не берут.
По окончании конференции мы попросили министра здравоохранения Андрея Третьякова прокомментировать сложившуюся ситуацию.
– В ­медицине сегодня ­меняются подходы к лечению больных, меняется структура имеющихся онкологических лечебных учреждений, – сказал он. – Квалификация персонала – едва ли не главная составляющая успеха, и потому так важен обмен опытом с коллегами из федеральных центров, который стал возможен на этой конференции. Что касается реабилитационного этапа лечения, то он, конечно же, должен быть. И в Туле будет построен многопрофильный реабилитационный центр, куда составной частью войдут и отделения по реабилитации онкологических больных. Такая возможность сейчас обсуждается, и о конкретных планах по строительству многопрофильного реабилитационного центра мы заявим уже в течение этого года.