Точка трезвости

«Мы все хотим, чтобы наши дети были здоровы и счастливы. Наша с вами общая задача – уберечь их от наркотиков, – сказал губернатор Алексей Дюмин в канун российского антинаркотического месячника, в котором принимает участие и Тульская область. Иногда так складываются обстоятельства, когда уберечь детей от наркотиков на деле означает уберечь их от самих себя…»


Екатерина ГАРБУЗОВА
Андрей ЛЫЖЕНКОВ

Юля из Алексина
Судьба Юли, женщины из поселка под Алексином, типична настолько, будто сотни, тысячи таких же судеб сделаны способом заводской штамповки.
Родилась в семье, где и мать, и отец были не то чтоб горькие пьяницы, но прикладывались к бутылке регулярно. У Юли еще два старших брата, и когда девочка вошла в подростковый возраст, они участвовали в семейных застольях наравне с родителями.
В школе училась плоховато, но на второй год не осталась ни разу. Потом окончила профтех­училище по специальности «продавец». По профессии работала недолго и в разных местах: просто так сидеть, когда на прилавке водка в неограниченном количестве, Юля уже не могла…
В конце 90-х и в поселок пришло ложное понимание свободы, а с ним и марихуана. Впервые курнула в компании сверстников в 17 лет. Через год «на слабо» попробовала героин. И все. Прием этого убойного наркотика сразу же стал регулярным.
Пока еще было здоровье и симпатичная Юлина мордашка оставалась привлекательной, успела выйти замуж за завидного жениха – сына обеспеченных, по местным меркам, родителей. Он тоже кололся, этот совместный интерес их, собственно, и свел.
Постепенно поиск дозы и ее прием вытеснил все другие интересы, двое родившихся детей частенько оставались на подножном корме. Родители мужа настояли на его разводе с Юлей, а о заброшенных детях сообщили в органы опеки. С этого момента наша героиня попадает в поле зрения всех заинтересованных служб и ей реально грозит лишение материнских прав.
После ухода супруга системно приобретать героин стало совершенно не на что. Юлю ломало так, что сейчас, год спустя, ей страшно вспомнить об этом.
Теперь у нее оставалось два пути: участвовать в хранении и сбыте за дозу и сесть за это или воровать и тоже сесть. Но и тот, и другой путь был коротким, свое самочувствие Юля описывала формулой: «Смерть дышала мне в лицо». В любом случае маленьким ее детям в этой ситуации места не было. А Юля, выросшая хоть и в пьющей, но полной семье, такого разворота событий не принимала. И с помощью специалистов органов опеки она получила мощную мотивацию к преодолению своей пагубной страсти с целью сохранения родительских прав.
Сегодня, в отличие от тысяч себе подобных, 36-летняя алексинка, пройдя лечение, вот уже три года сохраняет трезвость. Воспитывает детей сама. Работает уборщицей. И как огня боится возвращения к прошлому.

Два барьера
Заведующая стационарным отделением № 2 Тульского областного наркологического диспансера Ирина Арямкина знает, что бояться Юле предстоит всю оставшуюся жизнь. Один только раз нарушив зарок, даже после многолетней ремиссии бывшие наркоманы возвращаются в исходное положение – в то ужасное состояние, из которого с таким величайшим трудом выбрались. Потеря права на детей для женщины-наркоманки – тот дополнительный стимул, который понуждает ее бороться за себя изо всех сил. Это плюс.
Примечательно, что женские зависимости формируются быстрее.
– У женских химических зависимостей есть особенности, – рассказывает Ирина Арямкина. – Формирование протекает стремительнее, поскольку этому способствуют два биологических фактора. В желудке женщины алкоголь всасывается активнее, чем в мужском, а печень расщепляет его хуже. Поэтому при равных условиях алкогольная интоксикация у женщин протекает острее и дольше. Сказывается и психоэмоциональное устройство: женщины больше подвержены стрессам, а психоактивные вещества – самый доступный способ быстро напряжение снять. Поэтому только входящим в жизнь девочкам надо повторять и повторять: даже не пробуй!
Социальная роль женщины сегодня претерпела не самые желательные изменения. Прекрасному полу все чаще приходится брать на себя мужские роли, хотя роль матери и хозяйки никто не снимал. Все это вместе ведет к жесточайшим перегрузкам – физическим, моральным, эмоциональным… А когда, силясь на время забыть о проблемах, женщина начинает искать утешение в психоактивных веществах, она оказывается дискредитирована не только в глазах всего общества, но даже в глазах самых близких людей, собственной матери. Они настолько устают от этого ада, что доминирующей мыслью в отношении наркоманки бывает одна: «Когда ж тебя Бог приберет, тварь такая…» Те же близкие, что продолжают бороться за заблудшее дитя, страдают и деформируются даже иногда больше, чем оно, и с созависимыми специалистам труднее, чем с зависимыми.

Без кайфа
В женское отделение нарко­дис­пансера пациентки попадают и по собственной инициативе, но эффективнее – когда по направлению инспекции по делам несовершеннолетних, кризисного центра помощи женщинам или реабилитационного центра помощи несовершеннолетним. В этом случае они очень хорошо представляют свои перспективы, и выход в ремиссию для них вполне реален.
Так что же предлагает Тульский областной наркологический диспансер пациенткам? Уже три года здесь действует программа «Точка трезвости», в которую подобные Юле пациентки включаются совершенно бесплатно. Программа предусматривает использование блокаторов опиатных рецепторов – препаратов, отменяющих кайф. В случае употребления алкоголя, метадона, героина пациент, которому сделана инъекция такого блокатора, не испытывает тех положительных эффектов, ради которых он все это принял. То есть те рецепторы удовольствия, что реагируют на наркотик возникновением кайфа, не работают – они заблокированы! И какой тогда смысл в их приеме, если опьянения не наступает? Во всяком случае, у четырех пациентов из пяти. Блокатор вводится раз в месяц, точнее – через 28 дней.
Полностью курс выглядит следующим образом. Нашу знакомую Юлю из Алексина сначала «отмыли» – провели детоксикацию организма. Затем ежемесячно стали вводить блокаторы опиатных рецепторов, а параллельно с ней занимались клинический психолог и психиатр-нарколог. Это продолжалось целый год, но иногда пациентке хватает шести месяцев. Сейчас у нее третья группа диспансерного наблюдения, то есть Юля регулярно является пред ясны очи специалистов, чтобы подтвердить свою трезвость. При условии, что она останется как стеклышко в течение трех лет, маму двоих детей снимут с диспансерного учета и вернут все социальные права, которых пока что она лишена.
Всего за прошлый год по программе «Точка трезвости» прошли полный курс 79 человек, 10 прер­вали лечение.