Экзотика в манеже

Марина ПАНФИЛОВА
Елена КУЗНЕЦОВА

Даже искушенная тульская публика с восторгом смотрит новое представление «Цирк больших зверей», где собраны обитатели Африки. Проходят караваном бедуинские верблюды, радуют глаз своим изяществом белый алжирский лев, бенгальские и суматранские белые тигры, а белый носорог Бонифаций и жираф Багир приводят всех в восторг!
– Когда-то я мечтала быть танцовщицей, – рассказала Инна. – Окончила хореографическое училище, работала в филармонии в своем родном городе Казани. Но любовь к животным перетянула – пришла в цирк. Сначала был номер с удавами, потом – с крокодилом. Хотелось настоящего общения, контакта, большие кошки притягивали всегда. Поначалу в клетке были только львы, потом я решила раз­но­об­ра­зить номер.

– Такой аттракцион, как ваши львы и тигры, обычно подают «на сладкое», завершая представление. А здесь вы открываете программу…
– Да, программы часто выстроены по одному принципу: открываются «воздухом», завершаются хищниками. А мы решили нарушить все правила: ведь «Цирк больших зверей» принципиально отличается от всех. Меня порой спрашивают: «А ваши питомцы, что – альбиносы?» Это не так: белых львов и тигров разводят в Африке, в питомнике. В соответствии с международной конвенцией в живой природе отлавливать животных запрещено, так что в цирках сейчас выступают те «артисты», что рождены среди людей.
Самый старший из моих питомцев – белый тигр Петрик, ему восемь лет, он тоже приехал из Африки, хоть там тигры и не водятся, но в питомниках их разводят. А рыжики – из российских зоопарков.

– Они не дерутся между собой?
– Нет, никто никого не обижает, главное – чтобы дрессировщик не обидел невниманием: сразу огорчаются. Лев тянется к людям, подхожу к клетке – ластится. Тигры – одиночки по природе, но мой любимец Петрик меня ревнует, поэтому и в манеже, и за кулисами прежде подхожу к нему, а уж потом к остальным.
В процессе репетиций каждый показывает свои способности, требовать чего-то сверх я даже не хочу: пусть делают трюки с удовольствием.

– То есть у вас принцип гуманной дрессуры?
– Да, я не хочу заставлять животных. Хотя случается – подхалтуривают порой, не потому, что не могут, а просто не желают. Тогда я постучу кулаком по столу: «Давай-ка, дружище, работай!»
Но на репетиции мы смотрим, что животное выполняет с радостью, что его не тяготит, на этом и строим трюки. Царь зверей требует уважения, движется не спеша: застревает лапами на пируэтах, показывает, как он хорош. На шаре белый тигр балансирует на четырех лапах – сумел поймать равновесие, а рыжий только катит его. И с другой парой мы этот трюк продублировали – в небольшой группе должна быть взаимозаменяемость: если один по какой-то причине закапризничал и отказался выполнять, сделает другой, номер не пострадает. Однажды Петрик у меня так задурил! И наказать нельзя – он рычит, не понимает: за что?..

– Как вы начали работать с носорогом? Считается, что он не поддается дрессировке.
– Есть мнение, что и жирафы не слушаются: еще в СССР опыт работы с ними был не слишком удачным, и за границей их используют скорее для красоты – просто водят по манежу. Когда наш семиметровый Багир выходит, зрители тоже в восторге, но он и вальс танцует, и «лапку подает», а еще «целуется» и «делает прическу» всем желающим – лижет им голову.
Бонифаций очень осторожен, людей побаивается: все время жмется поближе ко мне. А уже если испугается, то может просто отпрыгнуть с места, несмотря на свой вес почти в три тонны, и, чтобы этот «малыш» не зашиб, приходится уворачиваться.

– У него такой суровый вид, да еще эти два рога! Жираф весь такой нежный, плюшевый – изысканный, как охарактеризовал Гумилев в своем стихотворении.
– Да, он и по характеру такой. Но Бонни по натуре добряк. И – умница! После того как пришлось его растить, мы стали его семьей. Конечно, в процессе знакомства нам от него немножко доставалось: не было опыта, а поучиться не у кого. Если, начиная работать со львами, я стажировалась у Бориса Бирюкова, а он, в свою очередь, прошел школу Ирины Бугримовой, то с носорогом все постигала сама.
Он все прекрасно понимает, откликается, реагирует на интонацию и даже может обидеться – придет в вольер, повернется спиной и ждет, когда его начнут уговаривать. Они с собакой Белкой вместе росли и так сдружились, что сейчас выступают в одном номере – друзья детства. Еще щенком она забегала к нему в вольер, вставала на задние лапы и облизывала нос, губы, пыталась до ушей дотянуться. Мы сначала боялись: вдруг наступит, мало ли, но Бонни замирал и буквально млел от такого внимания. И это – каждодневный ритуал.
В тульском цирке зрительские места расположены очень близко к манежу, и Бонни побаивается и не подходит к барьеру, поэтому и Белка не сразу может на него запрыгнуть, чтобы прокатиться верхом на лучшем друге.
Мы поначалу хотели ввести в этот номер тигра вместо собаки, но потом отказались: во-первых, это могло бы травмировать обоих животных, и потом – два суровых по виду «артиста» рядом смотрятся иначе, чем веселая Белка верхом на носороге: дети так смеются, видя эту пару.