Камрад капут и Гитлер капут

Николай Ананьевич Снетков:

– Это произошло в конце сорок первого года, и было мне в ту пору 14 лет. С фронтов приходили неутешительные сводки. Немцы уже вели бои за Тулу, а самолеты с крестами на крыльях порой долетали до московских окраин. Репродукторы упорно вещали, что «враг будет разбит, а победа будет за нами», но с каждым днем в это верилось все меньше…

Наше село Кузовка Богородицкого района расположено на оживленной трассе Москва-Воронеж, и в давние годы в дома к нам нередко стучались на ночлег и странники, и беженцы, и любой припозднившийся люд…

Однажды промозглым ноябрьским вечером в крестьянский домик попросились шесть девушек, возвращавшихся со строительства укреплений под Москвой в родной Ефремов. Мама пустила постояльцев, сварила картошки в мундире, подала на стол и усадила ужинать…

Едва девчата приступили к трапезе, напротив дома остановился автомобиль, и через минуту в хату ввалились трое фашистов. «Матка, драй зольдатен шлафен», – заявили они с порога. Женщина как могла, пыталась объяснить, что спать негде, в доме и так полно народу, но гитлеровцы только кивали головами: «Гут, гут, зольдатен будет шлафен!». Мать махнула рукой: "Шлафен так шлафен".

Немцы вошли в горницу, а один из них, обратив внимание, что притихшие девушки едят картошку без хлеба, молча вышел во двор и вернулся с буханкой, которую положил на стол: «Эссен! Кушайт!».

Когда мать убрала чугунок, фриц достал из футляра свой аккордеон, и ко всеобщему удивлению заиграл «Катюшу» и заставил присутствующих подпевать. Деваться было некуда, девчата тихо запели. Потом немец неожиданно сыграл «Интернационал», «Стеньку Разина», «Волга-Волга – мутер флюс». Постояльцы были вынуждены веселиться против собственной воли, но врагу с оружием особо не поперечишь.

Поздней ночью солдаты угомонились, а девчата, еще до свету, поблагодарив за теплый приют, от греха подальше двинулись к себе в Ефремов.

Когда гитлеровцы проснулись, то первым делом послали Николая за двоюродной сестрой Марией, которая накануне «вечеровала» в общей компании и выступала в роли переводчицы. Девушка окончила медучилище и немного понимала по-немецки. Фрицы все утро грустили. Из их рассказа стало понятно, что солдат отправляют на фронт под Тулу. Иноземцы простились с хозяевами и уехали.

Прошло полтора месяца. В доме стали забывать об этой встрече, как вдруг  в избу Ананьевых снова заявился тот самый немец-аккордеонист. Подростка опять послали за сестрой, и домашние стали расспрашивать фашиста о Туле, о его спутниках, о музыкальном инструменте.

– Аккордеон капут, – горько произнес солдат. – Камрад капут.

И, тяжко вздохнув, совершенно неожиданно для всех собравшихся обронил: «И Гитлер капут».

…Основные битвы советского народа были еще впереди, пока же русская земля истекала кровью подо Ржевом, в Белоруссии и под Москвой. Оттого и удивительно было то предсказание, ведь немец по тульским событиям распознал будущее поражение Германии...