«Я знал, что нужен людям»

Людмила ИВАНОВА

Когда молодо – не зелено
– Виктор Васильевич, из армии вы вернулись младшим лейтенантом, а в милиции первое ваше звание – младший сержант…
– Да, пришел со службы и первым делом отправился в Киреевский РОВД, обратился к начальнику – майору милиции Георгию Михайловичу Фоканову и сказал, что хочу работать в уголовном розыске или в крайнем случае – в ОБХСС и ловить преступников. А он похлопал меня по плечу и говорит: «Давай-ка устраивайся участковым, а там посмотрим, чего ты стоишь».
Три с половиной года Виктор Васильевич Прокофьев проработал в селе Дедилово участковым уполномоченным. Здесь и началась его школа жизни, а уже потом пошли университеты. Позже Виктор Васильевич подсчитал, что в общей сложности, окончив спецшколу МВД, заочный факультет Академии МВД и первый факультет Академии МВД СССР, он сдал больше полутора сотен экзаменов. Но знания те получены не зря: он был самым молодым начальником уголовного розыска в Тульской области, работал в Москве, в главном управлении угро страны, возглавлял отдел по раскрытию умышленных убийств, в том числе нашумевших заказных. В девяностые годы доходило до того, что по 200 суток проводил в командировках. Оно и понятно: если в СССР раскрываемость преступлений составляла более 90 процентов, то в 90-е годы прошлого столетия упала до 70. При этом в Советском Союзе совершалось 17 тысяч убийств в год, в РСФСР – 9–9,5 тысячи. В 1995 году в Российской Федерации это число перевалило за 32 тысячи, и было раскрыто 29 тысяч. То есть, по сути, одним и тем же составом раскрывалось в 3 раза больше преступлений!
– Меня часто спрашивают, когда было легче работать – сейчас или тогда. Когда я вернулся в Тулу первым заместителем начальника УВД – начальником криминальной милиции, каждое утро в сводках значилось 60–80 преступлений. Сейчас гораздо меньше. Но поменялась специфика, резко сократился личный состав, в том числе следователей и оперативников, поэтому я абсолютно уверен: сложно всегда. Но всегда интересно.
– Помните первое раскрытое преступление?
– Как такое забудешь! Украли в деревне мотороллер. Я провел комплекс оперативно-разыскных мероприятий и вышел на группу таких же молодых ребят, как и я. А это оказались мои бывшие одноклассники. Пришел я к ним – младший сержант, две лычки – и говорю: «Мужики, всё, собирайтесь». Тогда с милицией не шутили. Ее уважали. А потом уже было столько всего…
– Какое оказалось самым памятным из громких дел?
– Когда я работал в центральном аппарате МВД РФ, было много резонансных преступлений. В 90-е годы в Кемеровской области в одном из крупных промышленных городов в речке обнаружили фрагменты детских тел. Как оказалось позже, душегуб заманивал к себе девочек 11–13 лет, насиловал, убивал, а потом пытался скрыть следы: скармливал собаке, выкидывал в речку. Жуткая история! Его мать работала в суде, все знала и покрывала, а порой и сама выбрасывала детские останки. Родная сестра тоже знала. Что за люди? Как они жили с этим? Уму непостижимо!.. Когда мы раскрыли преступление и попали в квартиру к этому человеку, одна девчонка оказалась жива – была ранена в живот, пристегнута к батарее. Мы сразу отправили ее в больницу, только врачи оказались бессильны.  А негодяя потом осудили, поместили в закрытую психбольницу…
– В Туле такие нелюди были?
– Маньяков, к счастью, не было. А вот без громких дел – не обошлось. На улице Гастелло как-то вырезали семью Петренковых… Сын в это время находился в лагере, и это его спасло. Мать получила около 30 ножевых ранений, дочка-подросток – около 20. Последним убили отца семейства – ему досталось 10 ударов ножом. Субботу и воскресенье оперативные работники уголовного розыска, следователи и эксперты провели за работой. Надо сказать, что убитые супруги трудились на одном из заводов в Туле, и рабочие ждали от нас результата и уже готовы были бастовать: три дня прошло, а убийца не найден! Поэтому в понедельник я пошел к ним сам, объяснил без утайки, над чем работаем, и попросил вспомнить любые мелочи, даже неочевидные…
Сразу после собрания ко мне подошла женщина и с глазу на глаз рассказала, что у потерпевшей был мужчина, который к ней неровно дышал. Эта информация появилась у сыщиков в 8 утра, а уже в 12 они знали о нем всё. В 15 его задержали. Первые показания он начал давать в 20 часов. И первые его слова были о том, что запах крови он чувствует до сих пор…
Как оказалось, причиной убийства стали неразделенные чувства. Какое-то время Петренкова встречалась с молодым человеком, а потом устала от его ухаживаний. На последнее свидание взбешенный любовник пришел с кинжалом. Дочку-школьницу убивать не собирался, но она в тот день была больна, осталась дома и стала невольной свидетельницей расправы над матерью. А отца семейства убийца поджидал несколько часов, задаваясь вопросом, почему женщина предпочла мужа… Ну а после спокойно ушел через чердак. Именно поэтому средь бела дня никто не заметил в доме незнакомца…

Найти и… пожалеть
– Было ли так, что вы жалели преступника?
– Случалось, что было не жалко потерпевшего… Жили в Киреевске два бывших зека, Маратов и Борисов. Последний судим раз семь, разбойник взрослый и опытный. А первый сидел раза три и был очень дерзкий, отменный негодяй, проходу никому не давал, просто подонок – ни совести, ни норм поведения, ни уважения к старшим.
И вот однажды Маратова убили. Мы выезжаем на место преступления, собирается народ, подходит Борисов. Узнал, что случилось, и прямо разрыдался: «Друга потерял!» Полез в драку, мешает работать. Мы быстро оформили его по мелкому хулиганству, отправили в камеру, продолжали разбираться и зашли в тупик: все говорит о том, что это Борисов убил Маратова!
Пришел я в камеру к нашему «хулигану» да и говорю: «Рассказывай, как ты Маратова завалил!» Тот даже не стал отпираться. Сказал, что столкнулись они в магазине. Старший решил купить себе водки, а младший отнял у него бутылку. Борисов купил еще одну, а Маратов вырвал из руки и эту. Оскорбленный мужчина вышел из магазина, догнал злодея, достал перочинный ножик – один удар и прямо в сердце. Забрал бутылку и пошел домой…
А я давно говорил Маратову, что своей смертью он не умрет, потому что люди его ненавидят. Так и вышло…
Был еще случай. В Липках жила одинокая женщина. В войну подростком работала в шахте, толкала вагонетки с углем, стояла в ледяной воде, надорвалась и простудилась, руки скрючились от ревматизма, детей родить уже не могла, замуж в итоге так и не вышла, нянчилась с детьми младшей сестры. А лет в пятьдесят встретила мужчину. Сначала жили нормально, а потом он стал над ней издеваться, однажды пришел пьяный и снова завел старую пластинку. А женщина жарила картошку в чугунной сковородке на плите. Он же бранился, начал драться. Ну а та развернулась и приложила в ответ сковородой. И в этот удар вложила всю свою невеселую жизнь, несостоявшееся женское счастье…
Женщина закопала его в сарае. А через месяц поступила информация, что пропал человек. Все пути вели к этой несчастной, и мы с моим коллегой Николаем Устиновичем Горляковым поехали к ней. Она увидела нас в форме, и… мы поняли, что пришли по адресу.
Молча впустила нас в дом, посадила за стол и стала рассказывать. И когда замолчала, мы заметили перед собой совершенно другую женщину. Когда открывала нам дверь – глаза были потухшие, фигура сутулая, а теперь словно преобразилась, будто гора с ее плеч упала… Она за тот месяц, что прожила по соседству с трупом, сама себя уже наказала, ведь это с ума сойдешь: идешь за углем, а в сарае – труп… И если б в ту пору был суд присяжных, ее бы обязательно оправдали. А по тем временам дали года три. И года через полтора она вышла: была в передовиках даже в колонии, да это и немудрено, ведь всю жизнь пахала…
А вот теперь вспомните случай в Кемерове с убитыми девочками. Разве можно сопоставить эти преступления? Да никогда! Так что убийство убийству рознь…
– Что вам помогало расследовать уголовные дела? Ну кроме аналитического ума…
– Как это ни громко и пафосно звучит – желание найти и обезвредить. Очистить общество от негодяев, которые сами по-человечески не живут и другим нормально жить не дают. А еще заинтересованность в результатах работы, оперской азарт, желание научить молодых сотрудников на результатах своего дела. К примеру, я часто сам бывал на вскрытиях, хотел увидеть результат вживую. Как-то в Киреевске нашли труп молодого парня. То ли замерз, то ли отравился, то ли еще что-то случилось. Внешних повреждений на теле не было, только небольшая ранка на груди. Ну а когда вскрыли труп – поняли, что в ней и кроется отгадка. Ранка оказалась от прокола отверткой. Было задето легкое, начался плеврит, человек умер. И когда мы начали расследование по данному делу, знали уже, что будем искать у убийцы. Кстати, нашли…
А успешный результат любого дела вселяет силы для новых свершений. Когда ты видишь, что и твой труд, и товарищей, и единомышленников реализуется успешно – это дорогого стоит. Значит, твоя работа нужна обществу, на тебя надеются, тебе доверяют.
– Виктор Васильевич, что главное в профессии сотрудника уголовного розыска?
– Главное – не потерять человеческое лицо. Любой сотрудник должен помнить, что не народ создан для системы, а наоборот. И если человек этого не понимает, к работе с людьми таких допускать нельзя. Пусть занимается с техникой или, образно говоря, портянки считает…

(По этическим причинам фамилии осужденных и потерпевших в публикации изменены).