«Коров и овец отправляли в Чернь для немцев», или Какой приговор вынесли колхознику Кочулову

Кто из наших земляков и в какой форме оказывал помощь гитлеровцам в период их пребывания в Чернском районе в 1941 году? Ответы на эти вопросы искали сотрудники госбезопасности сразу же после изгнания врага за пределы региона. Разбираться во всем было трудно, опрашивать приходилось многих, требовалось сопоставить порой противоречивые или путаные показания свидетелей, тщательно изучить бумаги, составленные коллаборационистами... О том, как шла эта работа, мы рассказываем читателям в рамках проекта о тайнах Великой Отечественной, подготовленного совместно с архивом Управления ФСБ России по Тульской области.
В сентябре 1942 г. Управлением НКВД по Тульской области были арестованы и привлечены к уголовной ответственности по ст. 58 п. 1 «а» УК РСФСР 1926 года два уроженца и жителя деревни Казарино, что в Чернском районе. Это Иван Григорьевич Заботин, 1909 года рождения, малограмотный, беспартийный, бригадир колхоза. И колхозник Кочулов Георгий Яковлевич (впрочем, по другим данным, КочуНов, а также есть сведения, что он все-таки уроженец д. Большое Федулово Чернского района), 1895 года рождения, в ВКП(б) не состоявший и имевший низшее образование. Основанием для ареста указанных селян послужили показания свидетелей А. В. Шестопаловой, Е. Н. Филиной, А. Д. Сафроновой, А. М. Заботина, Н. В. Машкова, В. В. Машкова, В. Д. Шаевой, М. Н. Домаревой, О. И. Заботиной, И. В. Машковой о том, что Кочулов в период оккупации немецкими войсками Чернского района являлся старостой д. Казарино и, состоя в этой должности около месяца, совместно со старшиной А. Ф. Шаевым и И. Г. Заботиным (считавшимся поначалу немецким пособником) «оказывал активную помощь немецким оккупантам в снабжении их армии продуктами». Первоначально считалось, что Кочулов и Заботин «лично производили изъятие коров и овец у колхозников и отправляли их в поселок Чернь для немцев, собирали хлеб и яйца, а также кур для немцев». В ходе предварительного следствия Кочулов виновным себя признал полностью. Правда, во время судебного заседания Военного трибунала Георгий Яковлевич стал кое-что отрицать: например, то, что он отбирал у колхозников коров. Георгий Кочулов показал, что приказ немецкого командования о конфискации всего скота у колхозников ему вручили Подчуфаров и Луничев И. С.

Иван Заботин же на предварительном следствии и в судебном заседании виновным себя вообще ни в чем не признал.

5 января 1943 года Военным трибуналам войск НКВД по Тульской области оба были осуждены – каждый получил 10 лет исправительного трудовых лагерей.

Однако Заботин подал жалобу – и в этой связи в марте 1945 года материалы уголовного дела компетентные органы начали проверять. В итоге «преступная деятельность Заботина не нашла своего подтверждения и, наоборот, было установлено, что он в период оккупации проводил патриотическую работу. На основании материалов проверки по протесту прокурора МВО Военный трибунал войск НКВД Московского округа своим определением от 29 марта 1945 года уголовное дело в отношении Заботина прекратил за отсутствием в его действиях состава преступления». А в справке Тульского областного центрального адресного бюро от 19 февраля 1963 года, касающейся судьбы Кочулова (Кочунова), в графе «прописан» указано лишь «не значится».

Как мы уже сказали, после освобождения Чернского района от фашистов чекисты стали собирать информацию о людях, которые прислуживали гитлеровцам. Так, 14 марта 1942 года начальник Тельчинского РО НКВД допросил арестованного органами НКВД и содержащегося под стражей Алексея Степановича Зайцева, уроженца села Ишково (Пишково?) Архангельского сельсовета Липицкого района Тульской области, 1897 года рождения, из крестьян-бедняков, грамотного. Сотрудник госбезопасности попросил визави рассказать, что он знает про Петра Федоровича Кутепова, тоже попавшего в поле зрения сотрудников госбезопасности. Зайцев, устроившийся при немцах в сельхозкомендатуру, сообщил, что Кутепова знает хорошо – последний жил в Черни, и оба они – по сути, коллеги. «Кутепов работал инструктором в сельскохозяйственной комендатуре немцев в Черни, чем помогал немецким военным властям выполнять требования командования немецких властей. Кутепов развозил по населенным пунктам Чернского района распоряжения-приказы о сдаче немецкой комендатуре населением рогатого скота. Кроме того, мобилизовывал имевшийся в колхозе транспорт – лошадей и повозки для нужд немецкой армии», – перечислил Зайцев. Где именно Кутепов проводил мобилизацию транспорта и что конкретно забрал, про это Зайцев рассказать чекистам ничего не мог; только повторился: «Я хорошо знаю, что такую работу Кутепов проводил». По словам Зайцева, Кутепов в последних числах ноября 1941 года был вызван в сельхозкомендатуру. Там комендант этой самой сельхозкомендатуры Кельвес вручил Кутепову распоряжение-приказ, согласно которому ему (Кутепову) поручалось «немедленно мобилизовать в колхозах транспорт – лошадей, повозки, а также колхозников. С этим распоряжением-заданием Кутепов выехал в район». Но вот выполнил ли Кутепов задание Кельвеса, Зайцев не знал, «после я его (Кутепова) больше не видел». Зайцев уверял, что Кутепов, работая в сельхозкомендатуре, «услужливо относился ко всем поручениям немецких властей». Перед тем, как Зайцев устроился в сельхозкомендатуру, к нему в квартиру пришел Кутепов и предложил хозяину явиться в комендатуру. Туда Зайцев сразу же отправился вместе с Кутеповым. Там уже сидело много людей, находился там и Кельвес, который проводил совещание касаемо предстоящей работы. Кутепов тоже слушал, о чем говорил Кельвес.

ПРОДОЛЖЕНИЕ СЛЕДУЕТ.

Подготовил Сергей МИТРОФАНОВ совместно с архивом Управления ФСБ России по Тульской области
На фото Геннадия ПОЛЯКОВА – реконструкция событий 1941 года в Тульской области