Географ Ольга Бурова: Приезжайте смотреть ковыли

Наталья ПАНЧЕНКО

Фото: Елизавета ПАНЬКИНА

28 июня в селе Монастырщино начнётся акция «Быстрее ветра» по сбору семян ковыля. Проходит она уже в третий раз. Инициатором мероприятия, направленного на восстановление исторического ландшафта места Куликовской битвы, выступает музей-заповедник «Куликово поле». Продолжительность акции – два дня.

На территории Первого ратного поля России произрастают до 30 видов растений, но к ковылю – «хозяину» русских степей – отношение особое. Как и к событию, свидетелем которого он стал почти 645 лет назад. Наверное, поэтому ковыль так исторически торжественен, философски глубок и задумчиво красив. В этом несложно убедиться, побывав на месте Куликовской битвы, где вот уже почти 30 лет восстанавливают вид поля, которое вместе с произраставшим на нём ковылём с великой болью слушало звон копий и мечей и свист летящих стрел…

О том, как проходят работы по воссозданию ландшафта Куликова поля, рассказывает Ольга Бурова – кандидат географических наук, заведующая отделом природы Государственного военно-исторического и природного музея-заповедника «Куликово поле».

– Ольга Валентиновна, восстановление лесостепи в том виде, в каком она была в XII–XIV веках, действительно настолько необходимо?  

– На мой взгляд, да. Мы возрождаем историческое место битвы князя Дмитрия Донского с ханом Мамаем. Это делается для того, чтобы, изучая историю Куликовского сражения, дети (или взрослые) имели представление о том, где какой отряд располагался, где ждал встречи с врагом засадный полк, и не задавали со справедливым недоумением вопрос, как это происходит сейчас: вы сказали (или – тут написано), что отряд вышел из дубравы, – а дубрава где?

– Это единственная причина?

– Реконструкция ландшафта Куликова поля проводится не только для того, чтобы посетители могли представить расстановку сил перед началом битвы и ход самого сражения. Изначально об этом, кстати, и речи не было. Реконструкция исторического ландшафта необходима была в первую очередь для археологов. Они много лет занимались поиском артефактов, связанных с Куликовской битвой, но не совсем успешно. Тогда и возник вопрос: может быть, не там ищем? Может быть, территория, где мы ведём поиски, была в то время залесена? Если так, битва происходить здесь не могла. Поэтому в середине 1980-х годов к исследованию места Куликовского сражения присоединились палеогеографы. Их задача заключалась в том, чтобы составить представление о ландшафте в долинах и на водоразделах Дона и Непрядвы в XIV веке. Крупномасштабные палеогеографические исследования начались в 1990-е годы. Научные сотрудники Института географии Российской академии наук, а позже МГУ имени М. В. Ломоносова, Тульского государственного педагогического университета им. Л. Н. Толстого, затем и нашего музея, созданного в 1997 году, стали работать над созданием ландшафтной карты Куликова поля XII–XIV веков. В 2000 году к исследованиям подключилась и я, придя работать в музей в качестве научного сотрудника. В 2007 году карта реконструированного места Куликовского сражения была опубликована в одном из научных географических журналов.

– Археологам она помогла?

– Получив её, они «расставили» войска противников так, как те могли располагаться в день битвы – 8 сентября 1380 года, и определили возможный эпицентр сражения. И всё встало на свои места – археологические экспедиции начали находить предметы, связанные с Куликовским сражением: наконечники стрел и копий, остатки конской упряжи… Причём каждый сезон. Эти находки теперь ежегодно пополняют фонды нашего музея и, естественно, экспонируются.

– Вам карта Поля в воссоздании ландшафта тоже помогла?

– Восстановление исторического ландшафта места Куликовской битвы, нашего главного экспоната, было приоритетной задачей музея с момента его создания. За более чем 300-летнее активное освоение территории Верховий Дона природный ландшафт был разрушен: леса вырублены, степи и луга распаханы. Карта реконструкции, составленная по результатам исследований почвенного покрова, стала для нас научной основой для восстановления исторического ландшафта поля сражения. Были выделены два типа почв: серые лесные почвы, на которых произрастали исторические леса, и чернозёмы – места распространения степей и лугов. Восстановлением лесов и степей на месте битвы мы и занимаемся. Не случайно, видимо, нашу сегодняшнюю работу часто сравнивают с работой реставраторов музейных предметов.

– Много ли уже сделано для возвращения Куликову полю прежнего облика? Когда эта работа может быть закончена?

– Восстановление ландшафта – дело достаточно трудоёмкое. Мы воссоздаём и лесные, и степные сообщества в основном вручную. А значит, делать это в больших объёмах не можем. Только представьте: под место сражения отведена территория, составляющая около 1800 гектаров. За 25 лет нам удалось восстановить не более 100 гектаров ковыльных степей и посадить чуть более 50 гектаров Зелёной дубравы. Ежегодно мы прибавляем к степным участкам не более 3 га. Вот и посчитайте – работы хватит и нашим детям, и нашим внукам.

– Насколько сложно заниматься восстановлением ковыльного поля? 

– Если говорить о физической стороне этого дела, – сложно. Мы весь сезон в степи, под открытым небом, работаем, повторю, вручную. С другой стороны – наша работа очень интересна. Она требует научных поисков, исследований. За помощью в решении каких-то тонких вопросов мы иногда обращаемся к специалистам различных областей науки, в том числе к сотрудникам наших вузов.

– Научный интерес – ваш главный интерес?

– Он не единственный. Знаете, реставрируя Куликово поле, мы делаем очень важное дело: не даём умереть исторической памяти – основе жизни каждого последующего поколения. Меня мои учителя в своё время заинтересовали тем, чем я сейчас занимаюсь, и я чувствую себя нужной. Я с огромным удовольствием и гордостью продолжаю их дело. Сегодня мы ждем прихода молодых исследователей исторического ландшафта Куликова поля, которые, надеюсь, с таким же удовольствием подхватят начатую нами работу.

– 28 июня у вас начнётся акция по сбору семян ковыля. Почему вы её назвали «Быстрее ветра»?

– Объяснение очень простое. Ковыль распространяется ветром, который часть семян унесёт. Поэтому мы должны собрать их «быстрее ветра», чтобы потом засеять те самые 3 га, о которых я вам говорила. Обычно собираем около 70–100 кг семян ковыля.

– Кто приезжает помогать?

– Неравнодушные к своей истории люди. В основном из Тулы и области, из соседних регионов. Чаще едут семьями. Бывают представители различных объединений и групп. Например, так называемые «серебряные» волонтёры – люди пенсионного возраста, студенты. Мы рады всем и всем благодарны. Должна сказать, на Куликовом поле ежегодно бывает очень много гостей. Им интересны прежде всего наши прекрасные музеи, храм Сергия Радонежского, построенный в 1913–1917 годах на месте ставки Мамая, и это замечательно. Но я думаю, что каждый наш гость должен побывать и на месте самого сражения – увидеть необычайно красивый природный историко-культурный памятник.

– Потому что без этого нельзя со всей полнотой ощутить важность исторического события – Куликовской битвы?

– Да. По моему мнению, каждый русский человек, который к таковым себя относит, должен побывать на самом Куликовом поле. Считается, что именно отсюда вышел русский народ. Здесь это единство зародилось и здесь отстаивалось в первой нашей великой ратной битве. Потом, как вы знаете, были ещё два великих сражения – Бородинское, 25 августа 1812 года – и Прохоровское танковое, 12 июля 1943 года. Есть и другая причина побывать на Куликовом поле – посмотреть на ковыльные степи. Здесь произрастают четыре вида ковыля: перистый, красивейший, узколистный и волосовидный. Все они занесены в Красную книгу Тульской области и России. Цветут друг за другом с начала июня до начала августа. И, продолжая тему «русскости», повторю – каждый человек должен побывать и в степи, и в Зелёной дубраве, где располагался засадный полк Дмитрия Донского. Мы сложная нация, «многослойная», с непростой историей формирования. Именно здесь, где так причудливо сочетаются лес и степь, где они настолько переплетены между собою, где развеваются султаны «седого мудреца» ковыля, и можно почувствовать, «кто мы и откуда пошли».